Невыносимая шестерка Тристы
Шрифт:
— Потому что ты кончаешь благодаря мне.
— Н…
— Так? — сквозь зубы спрашивает Лив.
Я киваю.
— Да.
Она наклоняется ко мне, толкая меня на столешницу. Пульсация в моем клиторе усиливается, она похожа на отбойный молоток, когда Лив устраивается между моими ногами, кладет ладони на стол по бокам от меня и смотрит на меня сверху вниз.
— Лив…
— Потому что со мной безопасно, так? — Ее голос похож на укусы мороза. — Грязное клише католической девушки, о котором ты когда-нибудь расскажешь своему мужу?
Мне трудно сглотнуть.
— Так? — спрашивает она.
Слезы щипают глаза, и я ненавижу это ощущение. Я ужасно поступила с ней.
— Так, — шепчу я, но всхлип в моем горле говорит об обратном, и я уверена, она слышит это. — Словно я когда-нибудь буду любить тебя.
— Ты никогда этого не сделаешь.
Я качаю головой.
— Я удобная и тихая, — объясняет Оливия, — и потому что ты не станешь потаскухой или шлюхой, если однажды ночью во время непристойной ночевки займешься этим с девушкой, так?
Мне хочется сказать ей, что она значит для меня больше, но мы обе знаем: неважно, что произойдет между нами, это не продлится долго.
Поэтому я подыгрываю ей.
— Никто никогда не узнает, что меня касались, — говорю я.
Мой будущий муж никогда не узнает, что на самом деле заводит меня.
Но пока что я принадлежу ей.
— Включи камеру, — прошу я.
Она пристально смотрит на меня.
Я забираю все еще заблокированный телефон у нее из руки и открываю камеру. Перевожу на фронтальную в режим видео и откладываю в сторону, помещая нас обеих в кадр. Она смотрит в камеру, и я встречаюсь с ней взглядом, прежде чем включить запись. Медленно я опускаю голову ей на шею.
Сначала оставляю легкие поцелуи. Нежные поцелуи на ее теплой коже, мой взгляд время от времени устремляется в камеру. Она наблюдает за мной на экране, и проходит всего мгновение, прежде чем ее грудь начинает подниматься и опускаться быстрее и сильнее, и Лив откидывает голову назад.
Мои поцелуи становятся более жадными — я покусываю и посасываю ее кожу. Провожу языком по ее шее к уху, краем глаза замечая, что она смотрит на экран.
Оставляю влажные поцелуи на шее и подбородке, а затем несколько раз кусаю ее губы.
— Мне понравилось, как ты трахала меня, — выдыхаю я достаточно громко, чтобы это было слышно на видео. — И хочу сделать это снова.
Лив вздрагивает, а я беру ее за руку и посасываю один палец.
Она поворачивает голову, позабыв о камере, и смотрит, как я дую на него. Вдыхая и выдыхая, я сосу, щелкая, вращая языком и показывая ей, что хочу сделать.
— Мне не терпится спрятать голову между твоих ног под одеялом, — признаюсь я.
Она открывает рот, словно ей не хватает воздуха, и протягивает руку, снова обхватывая мое лицо. Мы прижимаемся лбами, когда она смотрит на мой рот, словно это еда.
Я останавливаю запись. Чувствую исходящий от нее запах мятной жвачки. Протянув руку, убираю телефон в ее задний карман и крепче прижимаю ее к себе.
— Теперь я в твоих руках, — шепчу я. — Вот насколько сильно я тебе доверяю.
Этим видео она
Я обнимаю ее, утыкаюсь лицом в шею и прижимаю к себе.
— Мы всегда думаем, что если у нас есть то, чего мы хотим, то станем счастливыми, но желание никогда не заканчивается, не так ли? — уткнувшись в ее шею, говорю я. Были вещи, о которых я мечтала, прежде чем все, о чем я начала думать, — это вернуть моего брата.
Ее я хотела дольше.
Она сжимает мой подбородок в изгибе между большим и указательным пальцами, заставляя посмотреть на себя.
— Что ты со мной делаешь? — бормочет Оливия.
Но я становлюсь умнее.
— Пока еще ничего, — шепчу я. — Но я правда хочу спрятать голову между твоих ног под одеялом и все такое.
И она расслабляется. Она стонет, проводит пальцами под моей майкой и снимает ее с меня. Но я не успеваю почувствовать холод на груди, она тут же притягивает меня, обхватывает сзади за шею и прижимается своими губами к моим, целуя так сильно, что пульсация между бедрами становится невыносимой. Я делаю глубокий вдох между поцелуями, прижимаюсь к ней грудью и извиваюсь, пока мои руки блуждают, потому что я не могу подобраться так близко или почувствовать достаточно, чтобы быть удовлетворенной.
Руки Лив скользят мне под юбку, и я улыбаюсь сквозь поцелуи, не в силах сдержать свое возбуждение. Рождество по сравнению с этим никогда не было таким приятным.
Она наклоняется ко мне, и я падаю обратно на руки, она нависает надо мной, проводя рукой вверх и вниз по моему животу. Обхватывает мою грудь и встречается со мной взглядом, прежде чем ущипнуть мой маленький розовый сосок. Электрический ток пронзает меня, и я со стоном сжимаю бедра.
Да.
— Лив, я видел, как ты поднималась сюда? — кричит кто-то.
Я резко открываю глаза, слышу скрип открывающейся деревянной двери и вскакиваю, пряча лицо в груди Лив, но не успеваю увидеть, кто стоит за ней.
— Лив? — снова раздается мужской голос.
— Выйди, — указывает она ему.
Один из ее братьев?
На мгновение воцаряется тишина, но следом я вновь слышу его, в этот раз его голос звучит изумленно.
— Черт, кто там у тебя?
— Трейс, серьезно, — рявкает Оливия, обернувшись через плечо. Она держит меня за обнаженные плечи, когда я прикрываю грудь и прижимаюсь к ее телу. — Выйди!
Но он не выходит. Он подходит к ней сзади и встречается со мной взглядом.
— Хорошо, — улыбаясь, говорит он. — Так держать.
— Отвали, — выпаливает она.
— Ладно, ладно, — он пожимает плечами и уходит, захлопнув за собой дверь.
— Он ничего не расскажет, — уверяет она меня. — Я об этом позабочусь.
Я снова обнимаю ее. Сейчас меня это не волнует.
Спрыгиваю со стола, толкая ее назад, пока она не падает на старый деревянный стул в углу. Стягивая трусики с ног, я выхожу из них, сажусь на нее и вижу, как ее глаза опускаются на мою грудь.