Невыносимая шестерка Тристы
Шрифт:
— Думаю, что мы никчемные, — отвечаю я. — И идеально сшитые костюмы и европейские автомобили очень хорошо скрывают это.
Сент-Кармен выглядит хорошо. Я выгляжу хорошо. И люди судят о тебе по-другому, когда твой газон подстрижен. Когда ты закупаешься в лучших магазинах. Когда тебя забирают на лимузинах.
— Но мы все еще никчемные, — бормочу я.
Каллум кладет руку мне на талию, обнимает меня и притягивает к себе. Я перестаю дышать. Он крепко прижимает меня к своей груди, его дыхание касается
— Вот почему я не устану от твоего дерьма, — шепчет он. — Или того, что я никогда не получу от тебя взаимности.
Я хватаю его за плечи в попытке оттолкнуть от себя, когда мы заканчиваем танец.
— Ты боишься грязи, но ты знаешь, что она здесь. — Его губы прочерчивают линию на моем виске. — И когда ты будешь в ней, Клэй, я мечтаю увидеть это.
Пристально смотря ему в глаза, я наконец-то вижу в нем то, чего раньше не замечала. Я не так хорошо контролировала себя, как думала.
И меня совсем не радует эта ситуация.
Каллум поднимает меня, наклоняет голову и разглядывает, как змея.
— Кто тебя трахнул? — спрашивает он. — Я знаю, что ты больше не девственница и что это произошло недавно.
Но вместо того, чтобы начать нервничать, я улыбаюсь. Приятно избегать напряженных разговоров. Я рада, что он знает.
— Я никому не скажу, — шепчет Каллум. — Просто хочу услышать об этом. Где он занимается этим с тобой?
Она занимается этим со мной тайно.
— В машине? — настаивает на ответе он. — В дешевом мотеле? Может, это кто-то из братьев Джэгер?
Между бедер разливается тепло, когда я думаю о сестре Джэгер и о том, как сильно я жажду прикоснуться к ней. Он не прав в деталях, но он на верном пути.
— Я не завидую, — уверяет Каллум, прежде чем в его глазах появляется блеск. — Мне все равно.
Я не чувствую это, но верю ему на слово, и пытаюсь вырваться из его объятий, мне не нравится тяжесть его рук. Напоминание о том, что он всегда может одолеть меня.
— Я сохраню твои секреты, — говорит он. — А ты сохранишь мои. Понимаешь, какой командой мы станем?
Я изучаю его, отчасти ненавидя за то, что он пытается облегчить мне жизнь. Как и моя бабушка, он полностью согласен с тем, что у меня есть все, о чем бы я ни пожелала, пока молчу об этом.
Должно быть, это и есть мое будущее. Единственный способ, которым я могу удержать Лив. Сколько мужей будут столь же понимающими?
— Достаточно, вы двое, — резко обрывает нас Бродерик.
По небу прокатывается гром, и, клянусь, я ощущаю, как он вибрирует по комнате, когда Каллум ставит меня на ноги. Он смеется, потому что все вертят головами, пытаясь понять, какого черта мы делаем.
— Хорошо! — хлопает в ладоши учитель танцев. — На сегодня достаточно! На выходных порепетируйте дома. Подбородок выше, — с этими словами она поднимает подбородок, демонстрируя
Все направляются за своими вещами и переобуваются, Каллум притягивает меня обратно к себе, обнимая за спину:
— Мне не терпится увидеть, как ты по-настоящему танцуешь.
Я отталкиваю его руки, разворачиваюсь и иду назад к стульям:
— Все, что ты делаешь, это болтаешь.
Он поднимает брови, и я слегка улыбаюсь, прежде чем разворачиваюсь и беру свои вещи.
Не переодеваюсь, а просто надеваю туфли и хватаю сумку, затем спускаюсь по лестнице и выхожу за дверь. Мы оказываемся на пустынном тротуаре, ветер поднимает мусор, ветви деревьев покачиваются. Мои волосы развеваются вокруг меня, и Каллум бросает на меня взгляд поверх капота своей машины. Я должна поехать сама, но… Это так привычно. Залезть ей в голову. Заставить ее действовать. Я забираюсь внутрь, бросая свою сумку на пол.
Эми и пара других девушек садятся на заднее сиденье, хихикая, когда ветер приподнимает их юбки, и Каллум заводит двигатель, когда Эми передает мне фляжку с заднего сиденья.
Я колеблюсь, замечая, что Каллум наблюдает за мной. Алкоголь заставляет тебя делать то дерьмо, на которое в обычном состоянии ты бы не рискнул, а мне стоит сохранять ясную голову рядом с ним.
Но моя голова никогда не была ясной. Никогда. Так что пошло оно все. Я закрываю глаза, слезы, которые не заметила раньше, собрались в уголках глаз. Опрокинув фляжку, делаю глоток. Потом еще один. И еще один.
— Эй! — смеется Эми, хлопая меня по плечу. — Оставь мне немного.
— Поехали! — кричит Каллум, заводит двигатель, и смех раздается с задних сидений, когда он набирает скорость.
Где, черт возьми, Крисджен? Встретимся у маяка? Я пишу ей. Я должна дать ей словесный пинок под зад за то, что она выполнила мою работу и привела Лив на выездную игру, не поговорив со своим капитаном, но я не в силах злиться из-за того, как обернулась та ночь. Несмотря на то, что мы все равно проиграли.
Я перегибаюсь через сиденье, выхватываю фляжку из рук Эми и делаю еще один глоток, допивая остатки. Его тепло уже начинает покрывать мои вены, как приятный густой сироп, и я немного расслабляюсь.
Мне плевать, что Крисджен не обсудила свое решение со мной или что Каллум для собственного удовольствия хочет посмотреть, как я буду валяться в грязи, как свинья.
Меня не волнует, что на прошлой неделе я в первый раз занялась сексом, и это произошло с девушкой, и мне плевать, что мне больно каждый раз, когда я понимаю, что какая-то часть меня не касается ее тела.