Невыносимый брат
Шрифт:
— Ты — гад! — ошарашенно выдыхаю я и ухожу. — Какой же ты гад!
Я понимаю, что происходит. Понимаю, но принять пока не могу. Он же меня сейчас из жертвы превратил в развратную мажорку… Он меня виноватой выставил! И мне плохо, я испытываю чувство вины. За что?! За то, что он меня чуть не изнасиловал!
— Давай всё исправим, — он беспрепятственно заходит в мою комнату, когда я в спешке кидаю ручку и блокнот в сумку.
— Что исправим? Я тупая что ли? Ты хочешь сказать, что я тебя вчера пыталась тебя изнасиловать?
— Нет.
Я вижу это!
Что у него перепончатые крылья. Это его мощный чешуйчатый хвост и лапы с когтями.
— Тебе прекрасно известно, что я жил в посёлке с матерью, — он зло глядит на меня. Отчётливо видно, что у него серо-голубые глаза. В этот момент совершенно холодные. — Но, к сожалению, я очень быстро адаптируюсь. И у тебя не получится меня в грязь втоптать.
— Даже мысли не было, — иду к шкафу и при нём начинаю переодеваться. Вступаю в джинсы, накидываю кофточку. А что стесняться, он меня совершенно голой видел!
Плевать на зубы, в следующий раз почищу.
Поворачиваюсь к нему. Он стоит такой… Горестный. А в джинсах эрекция.
— Хочу тебя, — шепчет он. — Зря меня дразнишь.
А ведь с его точки зрения, я именно так и поступаю… Но оправдываться смысла нет. Абьюзеру плевать, что у тебя в душе, он равнодушен к твоим переживанием, занят только своими.
И он изменится, только если жертва пропадёт. А это значит, я уезжаю в лагерь, как только закончатся экзамены.
Ухожу из комнаты, дверь оставляю открытой. И он идёт следом. Ничего не исправить, потому что он не может быть другим. Он зациклился.
Если честно, то Кирилл сильно мне нравится. У него и внешность и обаяние и эта настойчивость реально возбуждает.
Но он не может! Не может остановиться! Он попал в новую среду обитания, и сейчас ему нужно освоиться, застолбить место среди таких, как я. И это его испортит окончательно. Кирилл, итак, не милый мальчик, а с каждым часом всё грубее и наглее.
Нет. Я не вынесу это. И даже пытаться не буду.
Он идёт следом. Спускаемся по лестнице, и в прихожей вижу Данила.
— Привет, — он улыбается мне, не проходит в зал.
— О, привет. Ты решил заехать?
Мне неловко. Это неожиданный манёвр со стороны Данила. Он жуёт жвачку, крутит брелком от машины. Смотрит пристально на соперника.
Да, они соперники.
И один точно лишний. Я подхожу к Данилу и целую его в щёку. Он тут же мило улыбается мне.
— Пошли? — нежно шепчет.
— Это последний раз, когда ты переступил порог моего дома, — говорит за моей спиной Кирилл.
— На хуй иди, — кидает ему Данил.
— Что за слова в моём доме! — раздаётся на всю прихожую голос мамы.
— Пошли быстрее, — втягиваю я голову в плечи и тяну Данила за собой.
— У тебя своя машина есть, — кричит мама мне в спину.
— Во-во, — подначивает Кирилл. — Он её ещё угробит, видел, как ездит, до первого
— Ангелина, вернись!
— Да, пошли вы! — ору им и выбегаю из дома.
Спешу к машине Данила. У него тоже старое корыто. Это такой прикол у родителей. Вначале поступи, сдай первую сессию, потом будет тебе приличный транспорт.
— Ты зачем приехал?! — возмущаюсь я.
— Так вместе же на экзамен, — Данил оправдывается, он растерян.
Не хочу его! Никого не хочу!
Разворачиваюсь и иду к гаражу к своей машине…
Но на этом прекрасное утро не заканчивается. Я сдаю экзамен. Сдаю очень плохо. От расстройства всё вылетает из головы, и я понимаю, когда выхожу из аудитории, что плакал мой бюджет. От этого мне очень плохо, от этого я хочу реветь. И вроде всё знакомо, всё знала, но эти нервы… У меня руки трясутся.
Девчонки встречают меня у входа, утешают, а я не могу расслабиться.
Кирилл уничтожил меня. Я вижу его. Он стоит с пацанами, которые учатся на тренеров и уже закончили первый курс. Он там знакомого встретил и вписался, как родной, в чужую тусовку. И от этой тусовки, отрывается и идёт к Данилу. Драка начинается почти сразу.
Я не могу на это смотреть. Если в школе я Данила защищала, то сейчас я просто боюсь к этому носорогу подходить.
Он что со мной сделал?! Что он натворил со мной?!
Теперь не понятно то ли я влюбилась в него так тяжело, то ли так люто ненавижу. Эмоции на пределе, я не сажусь за руль. Машину кидаю около университета, везёт меня и девчонок Василиса. И едем мы ко мне домой. Почему, понять сразу не могу, а потом вспоминаю, что Кирюша Мошников нравится всем девочкам без исключения.
Обеденное время, родители дома. Они часто приезжают перекусить, особенно перед выходными.
Оставляю девчонок в гостиной. Василиса сразу идёт в дальний угол, где за шторкой стоит пианино.
Слышу прекрасные звуки музыки.
— Ангелина, девочки будут кушать? — спрашивает добрая горничная тётя Аня. — Что-то случилось?
Она подходит ближе и начинает утешать, гладит по голове.
— Конечно, случилось! — злится мама. Она выходит из столовой. В красивом стильном платье строгого стиля, но в тапочках. Потому что она старуха и алкоголичка, и хотя она занимается танцами, на каблуках постоянно бегать не может. — Я запретила тебе с этим Данилом связываться!
Иван становится рядом с ней. Не знаю, за что этот прекрасный мужчина полюбил мою мать-стерву. Вот, что он в ней нашёл?
— М-м-м, судя по всему Василиса Петровна в гостях. Музицирует. Аннушка, будете любезны, девочкам выпечку и горячие бутерброды.
— Конечно, — улыбается наша горничная, она же кухарка, спешит угодить.
Иван смотрит на меня, и улыбка сползает с лица.
— Ангел наш, что случилось у тебя?
Я не выдерживаю и начинаю реветь. Отчим подходит ближе и обнимает меня. Мать родная и не думает, а он переживает. Вот такая у меня домашняя обстановка!