Невыносимый Дар
Шрифт:
Мне без Дара тоскливо. Но вечерами я вырубаюсь в тот же миг, как оказываюсь возле кровати, поэтому тосковать особенно некогда. У шэха сейчас живет Волк, как понимаю, следит за мной, и Кристина — мелкая, зашуганная. Она недавно занимается, с матерью проблемы. Девчонка не нужна никому. И очень напоминает меня. Я была такой, когда попала к маньяку. Она тоже знает, что у меня неприятности и за мной нужно присматривать, никого чужих не пускать в дом и, если что, сразу звать Волка или шэха. Так и живем.
Я
— Я бы сам ее отвез, — говорит ему шэх.
— Не сомневаюсь, — Дар пожимает плечами. Он стоит в дверях, привалившись плечом к косяку. Светлая кофта без горла, бежевые штаны и белоснежные кроссовки. Я не могу перестать любоваться им. — Но хочу отвести сам.
— Ей не стоит отвлекаться.
— Я вроде как не в тюрьме, — огрызаюсь невежливо, но поделать ничего с собой не могу. Я очень хочу, чтобы сегодня меня отвез именно Дар. В этой своей светлой кофте, красиво обрисовывающей мышцы, в бежевых модных штанах и дорогих кроссовках. Я хочу сидеть в салоне его магмобиля и вдыхать запах новой кожи. Мне жизненно необходимы положительные эмоции.
Шэх закатывает глаза и поднимает руки, показывая, что не хочет с нами сражаться. А я прихватываю свою спортивную сумку и запрыгиваю к Дару в магмобиль.
Поцелуй обжигающей жаркий. Жадный, от него все замирает внутри, и меня окатывает волной жара. Я так скучала! По его обжигающим губам, наглым рукам и той энергетике, которая исходит от Дара. Как жаль, что мы спешим, и нет возможности уехать на край света и остаться одним. Дыханья не хватает, и я торопливо отстраняюсь, понимая, что скоро у шэха возникнут вопросы, и он не постесняется заглянуть к нам в окно. Не хочу краснеть и оправдываться.
— Поехали, — шепчу я, и парень срывается с места, без слов понимая, почему я спешу уехать.
— Ты ведь вернешься после соревнований? — спрашивает меня он. — Скучаю.
— Вернусь, конечно. Я тут как в клетке. Шэх думает, что мне так лучше…
— Это не так?
— Нет. И мне страшно, — признаюсь я Дару, как только мы отъезжаем от дома шэха. Не знаю почему, но парню я могу это сказать. Друзьям и учителю не смогла. Постоянный страх отравляет мне жизнь. Я стала дерганая, нервная и неуверенная. Меня отпускает только рядом с Даром.
— Почему? — удивляется он. — Для тебя это рядовые соревнования. Что может пойти не так?
— Я могу пойти не так. — Вздыхаю и поворачиваюсь к окну, изучая знакомые улицы города. — Цеуньши было для меня преодолением. Чем больших высот я достигала, тем дальше отступали страхи
— Ты считаешь, если маньяк рядом, ты стала слабее? Каро, это же бред!
— Знаю. — Пожимаю плечами. — Но я понимаю это разумом, а где-то глубоко внутри я маленькая и слабая девочка, которая боится любого шороха.
— Каро, не дай ему тебя победить. Он просто пугает откуда-то издалека, а ты уже готова сдаться. Я не узнаю тебя.
— Я сама себя не узнаю. Наверное, я просто устала и не верю, что все это закончится. Просто темнота впереди.
— Не смей так говорить, — приказывает он. — Каро, ты сильная. Я, когда впервые увидел тебя — это была первая мысль. Какая же она сильная, я не смогу так.
— Ты меня ненавидел!
— Конечно, — не спорит он. — Потому что понимал, я никогда не поднимусь на твой уровень. Не пытайся сейчас опуститься до моего. Ты заставила меня снова захотеть сражаться за то, что для меня важно.
Мне действительно становится лучше с приездом Дара, разговор возвращает веру в себя, и я успокаиваюсь окончательно. К моменту, когда мы подъезжаем к спортивному комплексу, в котором будет проходить соревнования, у меня даже появляется подобие боевого настроя.
Иду переодеваться, Дар коротко чмокает меня в нос и спрашивает.
— Взять тебе кофе?
— Можно, — соглашаюсь я. — Переоденусь и выйду к тебе. Шэх еще не подъехал. У нас есть минут пятнадцать, а потом он заберет нас на разминку и инструктаж.
— Хорошо. Я как раз встречу Мару и Кита.
— Они подъедут?
Для меня это настолько радостно, что не могу сдержать улыбку. Так вышло, что друзей за пределами клуба у меня нет. А это так приятно, когда за тебя болеют с трибун.
— Конечно. Они не могли пропустить.
В раздевалку я захожу в приподнятом настроении. Ищу шкафчик со своим именем на дверке, открываю его, и к моим ногам вываливается засушенный цветок и записка. Сердце подскакивает в груди, а леденящий душу страх возвращается. Я смотрю на нежные высохшие лепестки и сложенный вчетверо желтоватый лист бумаги и хочу сбежать, но вместо этого присаживаюсь и дрожащими руками разворачиваю записку.
«Ты моя Каро. Как и раньше. Покорная и послушная. Ты ходишь, дышишь и просыпаешься утром, потому что я позволяю тебе. Но скоро все закончится. Ты вернешься туда, где твое место на полку для кукол. И в этот раз я закончу то, что должен».
Буквы плывут перед глазами, и я, кажется, забываю, как надо дышать. Маньяк знал, когда ударить и как это сделать максимально эффективно.
— Каро, все хорошо?
Ко мне со спины подходит Вэл и заглядывает в глаза, а я понимаю, что по щекам текут слезы. У меня все определено не хорошо, но я вымучиваю из себя улыбку и киваю.