Незабытая: отчаянное сердце. Книга 1
Шрифт:
– Прекратите уже! Что вообще здесь происходит?! – требовала объяснений Гулльвейг.
Я закипала изнутри, ощущая пробуждение огня, который исходил от меня на площади несколько ранее. Снова хихикал в голове голос, а я сжимала зубы и пыталась сдержаться. Сейчас я могла только наблюдать, потому что для того, чтобы что-то решить, я слишком мало знала.
– Если вы трое ничего мне не скажите, то точно не уйдете отсюда живыми, – продолжал угрожать мужчина из-за стола.
– Тогда ты точно не узнаешь, где золотой клык, – ответил Сфинкс, пародируя его.
– Начну, пожалуй, с Гула, – не обратил
– Предателей живыми не оставляют, – фыркнул Сфинкс. – Так что я даже тебе спасибо скажу!
Теряя терпение, мужчина встал из-за стола, только протестующее скрипнул стул, и с силой воткнул нож в деревянную столешницу.
– Эти девочки, кажется, все-таки не в курсе твоих дел, – промурлыкал он, возвращая на лицо самодовольную улыбку. – Быть может, без их лишних глаз и ушей ты станешь более сговорчивым.
Он еще не до конца поднял руку, чтобы отдать очередной негласный приказ, как к нам с Гулльвейг уже направилось по человеку. Я только и успела зашипеть, словно дикая кошка, как снова заговорил Сфинкс:
– Не смей, – голос его зазвучал глухо. Он смотрел ровно в глаза тому, кого также как и я возжелал растерзать на месте. – Клык в надежном месте, тебе ни за что не достать его.
– Значит, его достанешь мне ты.
– С чего бы?
– А с того, что иначе я по одному перебью всю твою компанию.
– Ха, тогда я должен знать, что Гул вообще жив.
– Вот видишь, значит тебе все-таки не все равно, – мужчина натужно посмеялся и щелкнул пальцами.
Один из оставшихся в окружении мужчин пошел вверх по лестнице и через какое-то время спустился, ведя за собой Гула. Вид гнома был жалким: побитый, с кровоподтеками и синяками, без одного пальца на левой руке, в кандалах… И непривычно тихий.
– Я дам тебе три дня.
– И после все равно всех перебьешь, – пожал плечами Сфинкс. – Если не заранее. Содержать пленников накладно. Они кушать хотят, как минимум.
– Тогда что предлагаешь ты? – сощурив глаза, мужчина оперся на край стола и скрестил руки на груди.
– Отпусти остальных, разберемся как-нибудь один на один… ну или один на девять, – пожал плечами Сфинкс.
– Нет! – выкрикнула я, да так, что на меня покосилась добрая половина всех присутствующих, включая самого Сфинкса.
Я прикусила губу, понимая, что могла что-то испортить. С другой стороны, никаких гарантий никто все равно бы не получил. Выгода не ощущалась, договориться не получилось.
– Если я всех отпущу, ты просто сбежишь, – вслух рассуждал главарь положения. – Твое слово для меня ничего не значит. Так что я дам тебе три дня и особый яд, чтобы ты принес мне клык в обмен на противоядие и своих друзей.
– Нет, так не пойдет. Давай что-нибудь одно, – Сфинкс стал серьезней.
– Ты не в том положении, чтобы так со мной торговаться, щенок.
– А есть ли у тебя вообще это противоядие? – усомнился Сфинкс.
– Обижаешь, – с этими словами мужчина вынул из-за пазухи небольшой флакончик и поставил его на стол.
Проверить мы никак не могли, оставалось только поверить.
– Согласен, – кивнул Сфинкс.
– А я – нет! – громко возмутилась я, заслужив его удивленный взгляд.
– Я тоже! – поддержала меня Гулльвейг. Впервые я чувствовала с ней единое направление мыслей. – Если
– Да как же вы не понимаете, – прошипел сквозь зубы Сфинкс, опуская голову. – Зачем только влезли…
Тут по залу прошелся хохот, который сразу подхватили остальные.
– А все-таки это весело: наблюдать за вашей неслаженной компанией, – отсмеявшись, сказал мужчина в красной тунике. – Я решил. Вы втроем выпьете этот яд. Так будет больше шансов, что хоть кто-нибудь с заданием справится.
Сказав это, он махнул рукой. Ближайшие к нам мужчины вынули по флакончику из-за своих поясов и протянули нам. Сфинкса отпустили. Выглядел он недовольным, но на нас не смотрел; наблюдал за капающей с носа на мрамор полов кровь. Гулльвейг была определенно напугана.
– Такого я еще точно не пробовала, – тихо сказала я, скорее, самой себе и приняла флакончик с густым содержимым темного цвета.
Сейчас я твердо ощущала, что страх ушел, и первой откупорила склянку. Сердце мое снова молчало. Я залпом выпила горький «яд», будучи уверенной в том, что мои знания в области травничества помогут мне найти противоядие за отведенный срок.
– А теперь скажите а-а-а-а, – протянул мужчина в красной тунике и снова натужно посмеялся.
Повторив этот звук мы доказали, что точно выпили то, что нам предложили. И тут с плохо скрываемым превосходством в голосе нам разрешили… уйти. Я посмотрела на Сфинкса и Гулльвейг удивленно, совершенно забыв о существовании Гула. Они не спешили действовать. Гулльвейг гипнотизировала глазами свою перчатку, а Сфинкс с раздражением вытирал рукавом кровь с лица. Через какое-то время перед моими глазами поплыло, но я все равно продолжала упрямо смотреть на Сфинкса и Гулльвейг, пока земля не ушла у меня из-под ног.
Эти два человека, с которыми я начала свое путешествие, всего за пять дней перевернули все мое представление о мире с ног на голову!.. Я была благодарна им и не смогла бы поступить иначе.
«Добро» пожаловать в Бедфордию
Обычно сон или потеря сознания никак не ощущаются. Раз, – и наступает новый день, проходит какое-то время, и открываются глаза. Я слышала, что некоторым существам снились сны, но я давно ничего такого не видела, потому что не нуждалась даже в легком трансе. Однако после того как я приняла тот «яд», я отчетливо ощутила, что под его действием провалилась в липкую холодную тьму, которая отсекала все и вся, оставляя меня в одиночестве. Моя способность видеть сквозь темноту не действовала, выходит, она была магической, как тогда, возле Сержа. Я ощутила себя в заложниках, а, значит, просто обязана была действовать!
Но прежде, чем я что-то придумала, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Он явственно отличался от взгляда обычных существ. Я обернулась. На меня мчались алые глаза, которые я уже неоднократно встречала. Что они означали? Кем или чем являлись? Чего хотели? Я злилась от незнания и решила прямо здесь и сейчас все это выяснить, несмотря на сковывающий страх, которым награждали эти глаза. Однако до того как я соприкоснулась с неизвестностью, окутанной багровыми нитями магии, она рассеялись, как разверзлась и тьма, рассекаемая серебристым лезвием меча с золотым свечением.