Нежная птаха для мрачного колдуна
Шрифт:
***
Бовил как умел поведал Жиль, как найти лабораторию Модира. Путь вел в подвал, которого с недавних пор Жиль опасалась. Пока петляла по темным и сырым коридорам с низким потолком и скудным светом, она все пыталась представить, за какой из многочисленных дверей томится бедняга Понк. Но как ни прислушивалась, не улавливала ни звука. И что находится за всеми остальными дверями, тоже становилось любопытно.
Нужную дверь она узнала по цвету, как и указал Бовил. Та выделялась белым пятном во всей этой мрачности, и за ней тоже не было слышно ни звука.
Жиль
В просторном подвальном помещении Жиль встретил идеальный порядок. Огромное количество колбочек, пузырьков, пробирок были расставлены в шкафчиках. Поверхности столов блестели чистотой. Полы тоже были натерты до блеска, и пахло чем-то сладковатым. Но кругом не было ни души. И Жиль уже собралась покинуть помещение, когда из большого овального предмета, предназначение которого осталось для нее тайной, с приглушенным шипением повалил черный дым. Он словно раскололся надвое, и щель между нижней и верхней половиной постепенно увеличивалась.
Отчего-то стало так страшно, по мере того, как дым наполнял комнату, что вместо того чтобы бежать, Жиль приросла к полу.
Верхняя половина плавно вплывала, отделяясь от нижней, а запах сладкого становился нестерпимым, удушающим. Когда из странного предмета свесились человеческие ноги, а потом сквозь дым Жиль разглядела и тело управляющего, вздох облегчения вырвался из ее груди, а губы сами прошептали:
– Господин Модир.
Она сказала это так тихо, что сама едва расслышала, но он резко повернулся в ее сторону, и глаза его показались Жиль пугающе пустыми. Однажды она уже видела их такими. Но очень короткое время, и не до такой степени страшными.
Он смотрел прямо на нее. Оказавшись на ногах, управляющий направился к Жиль, и она невольно попятилась. Дверь была совсем рядом, но воспользоваться ею Жиль не успела. Управляющий оказался проворнее, и едва она дернулась в сторону приоткрытой двери, как метнулся к ней быстрее змеи, что кидается на жертву.
Холодные пальцы сомкнулись на шее девушки и принялись сдавливать ту все сильнее. И эти глаза... они все приближались, пока Жиль не погрузилась в ледяную серость с головой, чувствуя, как с остатками воздуха ее покидает и жизнь. Все, что могла, - это вцепиться в руки управляющего в тщетной попытке оторвать те от себя. Из горла вырывались хрипы, а картинка вокруг смазывалась все сильнее, разбавляемая жидкими кристаллами льда.
Но внезапно все закончилось Руки на ее шее разомкнулись, и Жиль по стене сползла на пол, из последних усилий удерживая сознание.
– Глупая девчонка! Что ты тут делаешь?!
– раздался знакомый голос, но она уже не понимала, кому он принадлежит.
Крепкие руки подхватили ее и куда-то понесли. Жиль почувствовала, как ее уложили на что-то твердое, но все еще не могла хоть что-то выловить взглядом из того завихрения,
Лица коснулось что-то холодное и влажное, и снова знакомый голос произнес:
– Очнись, девочка. Борись с мраком. Возвращайся из мира теней!..
А ведь и правда, она блуждает среди теней. Это они кружатся вокруг нее, все отдаляя реальный мир и населяющих его людей. И тут довольно неплохо, надо только привыкнуть.
– Пей! Глотай!
– к ее губам прижалось что-то твердое, и горькая жидкость просочилась в рот сквозь неплотно сжатые губы.
– Глотай!
– закричали на нее и резко приподняли, когда она начала захлебываться.
– Пей, глупая, это тебе поможет, - и еще один глоток она вынуждена была сделать, чтоб не подавиться. А потом еще и еще, пока не напилась этой горечи до тошноты.
И тогда тьма отступила, впуская прозрачную ясность. Жиль разглядела перед собой злого и взволнованного господина Модира. Он продолжал удерживать ее за плечи и всматриваться в ее лицо.
– Видишь меня?
– спросил он, и голос его показался пугающе громким.
– Слышишь? Говорить можешь?..
– Вижу и слышу, - прошептала она непослушными губами, которые все еще плохо подчинялись ей.
– Хвала богине!
– выдохнул он и не очень ласково отпустил ее, отчего она упала на то твердое, на чем лежала или сидела.
Тело прострелила боль, и Жиль вскрикнула. Но управляющий не обратил на это внимания.
– Кто тебе сказал, что сюда можно приходить?! Что ты вообще здесь делаешь?
– навис он над ней огромное черной тенью.
– Я... Мне нужно поговорить с вами, - простонала Жиль, потирая ушибленный локоть и мечтая, чтоб этот злой мужчина в черном отошел от нее подальше, дал сесть и привести себя в порядок.
– О чем?
– Господин Модир, позвольте мне сесть, - попросила Жиль, пытаясь сохранить остатки достоинства, оказавшись в таком положении.
– Да, конечно, - словно снова опомнился он и сделал несколько шагов назад. Так о чем же ты хотела поговорить?
– спросил, когда Жиль встала с лавки, преодолевая слабость в ногах.
– О Понке, - смело посмотрела она ему в лицо.
– И что Понк?
– недобро прищурился управляющий.
– Я знаю, что он в подземелье. Кроме того, изранен. Прошу вас, если не можете отпустить беднягу, так хоть разрешите мне обработать его раны. Сырость и грязь губительны для них, - скороговоркой выпалила Жиль и замерла в ожидание ответа.
– Откуда такое участие в судьбе этого пройдохи? Наказан он за дело.
Ни за что не поверит! Да и есть ли разница, когда подобной жестокости нельзя проявлять ни в отношении кого бы то ни было. А еще хотела бы Жиль сказать, что никакой Понк не пройдоха, что уже много лет он трудится на благо хозяина замка, не имея возможности даже навестить мать. Но что-то ей подсказывало, что эти доводы вряд ли смягчат жестокое сердце того, кто сейчас стоял перед ней и смотрел на нее с задумчивым видом. Наверное, стоит проявить немного хитрости.