Нежное прикосновение
Шрифт:
— Хорошо. Я постараюсь объяснить нашему Били, что моя жена запрещает мне драться. Все, хватит об этом.
— Ты можешь его побить, — повторял Рори, весь извиваясь от возбуждения.
— Сейчас, дружище, возможно, и он победит, — он помолчал и быстро взглянул на Анну, — разглядев, какой я старый.
— Да ты не старый, — горячо возразил Эмет. — Ты такой же сильный, как тогда, когда побил Мак-Клистера и Мэдокса…
— Эмет, — остановил его Стефен. Эмет взглянул на Анну.
— Он может побить Магири. Да он всякого может побить!
— Он может побить всякого, из
— Нэн, — резко сказал Стефен, — оставь этот разговор. И ты, Эмет…
Дэйви перебил их:
— Не становитесь на дороге у нашей Анны, иначе она поднимет на вас нож, как уже было однажды сделано!
Анна взвилась:
— Не говори об этом, Дэйви Райен!
— Ударила матроса прямо в сердце и убила. Одним англичанином стало на свете меньше, меньше забот.
— Дэйви, я и тебя прикончу, если ты не замолчишь!
Эмет недоуменно переводил взгляд с Анны на Дэйви.
— Да, она убила, — подтвердил Рори.
Анна повернулась к Стефену, ища поддержки, но он наблюдал за Эметом, который недоверчиво уставился на нее.
— Слава Богу, все это уже позади, — сказала Анна, пытаясь взять себя в руки.
— Да, тут сам черт ногу сломит, — заключил Эмет тихим от благоговейного страха голосом. — Убитый англичанин… Так что, это правда?!
— На хорошенькой штучке я женился, а?
— Как это произошло? — спросил Эмет, все еще не веря своим ушам.
— Хватит об этом, — резко ответила Анна. — Тут нечем гордиться. И я буду благодарна, если вы не станете об этом распространяться.
Стефен усмехнулся:
— Постараемся сидеть тихо. Он взял Анну за плечо:
— А сейчас покажи нам мебель. Если послушать Дэниса Лоулера, он и его команда, таская ее, заработали себе радикулит.
ГЛАВА V
Толпа гостей перешла из кухни миссис Кэвенах в магазин и через черный ход — во двор. Мужчины — в тяжелых одеждах, с открытыми и добрыми лицами — пили виски и спорили о политике, в то время как их усталые жены укачивали плачущих младенцев и бранились на детишек постарше, которые носились вокруг, как собаки на ярмарке. Молодые парни с яркими шелковыми платками на шее и в черных сюртуках отталкивали друг друга у кухонного стола, заставленного бутылками и кружками, и не отрывали глаз от девушек, одетых в парадные яркие платья и шали.
Среди всей этой суматохи пиликал скрипач, никем почти не замечаемый, и только Дэйви Райен, разгоряченный портером и надевший задом наперед свою кепку, громко выводил любовные баллады чистым тенором.
Анна была рада сумятице. Она боялась, что эта вечеринка будет похожа на деревенскую — со священником и ужином за столом, со смущающими играми. А было всего несколько тостов и непристойных шуток. Миссис Кэвенах разломила над головой Анны маленький кекс, выполним тем самым обязанность матери, обеспечив удачу и процветание дочери. После того как Стефен ее поцеловал — ко всеобщему удовольствию, — гости, казалось, больше заинтересовались собственным весельем со спиртным
Все мужчины жаждали побеседовать со Стефеном. Они толпились вокруг него, расспрашивая об Ирландии, о Били Магири, рассказывая и о своих проблемах с работодателем или землевладельцем.
Стефен выслушивал жалобы, кому-то что-то обещая, увещевая других. Называл по имени, безобидно шутил. Казалось, он что-нибудь да знает о семье каждого. Анна видела, как много людей зависит от Стефена, и гордость переполняла ее сердце.
— Чемп!
Светловолосый человек при галстуке протиснулся через толпу к Стефену.
— Пожелай мне счастья, Джил, — сказал Стефен. — Почти девять, а ты все еще на ногах.
— Желая познакомиться с леди, которая положила конец славной карьере боксера Стефена Флина, я держусь изо всех сил. — Мужчина добродушно улыбнулся Анне, его широкое розовое лицо блестело от пота.
— Джил Гилеспи, — сказал Стефен Анне, — не так уж он хорош, но пишет великую книгу новостей. Убийцы, грабители, мошенники — во всем этом Джил разбирается.
— Очарован, миссис Флин. Просто очарован! — Сквозь сильный запах виски слабо пробивался шотландский акцент Джила Гилеспи. — Боже мой, чемп, она же красавица, — сказал он, засовывая бутылку под мышку. — Не могу тебя порицать за то, что ты ее хочешь…
Гилеспи сжал руку Анны в своей огромной влажной лапе и покосился на ее синий жакет, облегающий фигуру.
Анна покраснела. Другие мужчины приветствовали ее только вежливым кивком головы. От дружелюбия мистера Гилеспи и его оценивающего взгляда она смутилась.
— Вы — газетчик?
— Это они меня так называют.
— «Национальная газета», — пояснил Стефен. — Джил описывал мои бои от Нового Орлеана и Сан-Франциско до Бэнгора, в штате Мэн. Сейчас, когда я это дело бросаю, он лишился работы. Ему еще придется долго попотеть, прежде чем он найдет еще такую непыльную работенку.
Анна толкнула Стефена:
— Да ладно тебе! Писать о таком, как ты, — самая тяжелая работа на свете.
Гилеспи засмеялся:
— Как вы правы, мой ангел! Когда спортсмены бросают меня, на их месте появляются уголовники и политики. — И повернувшись к Стефену, добавил: — Пришел Хэмер. Дэнис Лоулер задержал его на входе. Лучше уж тебе самому показать ему свою новобрачную.
Джил потряс в воздухе бутылкой:
— Я своего все равно добьюсь, ангел мой! Заполучу историю, равной которой еще не было на свете.
Стефен обнял Анну за талию и повел ее через толпу к магазину. Она оглянулась на Гилеспи, который задержался, чтобы глотнуть из бутылки.
— Стыд какой, Стефен, — он так много пьет! Он просто провонял виски!
Стефен слегка сжал ее талию:
— Не беспокойся о нем, дорогая. Он держится отлично.
Кто-то взял Стефена за плечо.
— Босс, миссис Кэвенах говорит, что вас дожидается Хэмер.
Это был Дэнис Лоулер. Он помахал в сторону коридора, ведущего в магазин.
— И еще она говорит, что вам пора прекратить таскать за собой миссус, а дать ей хоть ненадолго присесть.