Нежное создание

Штиль Жанна

Поднимаясь по лестнице, Ника вздохнула: «Каждому по заслугам».

Снизу донёсся громкий голос госпожи Маргрит:

— Хенни, приготовь мне накидку и чёрные туфли с серебряными пряжками! К обеду не вернусь.

— Куда вы уходите? — подал голос Питер. — Вы слышали, что сказала ваша дочь? Вы намерены оставить всё как есть? — взвизгнул он.

Ника представила, как он поднялся на носочках, чтобы казаться выше и внушительнее. И этот мужчина понравился ей при первом с ним знакомстве? Ох, как права пословица: «Встречают по одёжке, а провожают

по уму».

Она не слышала, что ответила госпожа Маргрит и ответила ли вообще. Только голос Питера окреп, стал громче и визгливее:

— Вот и увидим, кто здесь гость, а кто хозяин! Я иду к господину судье!.. Корнелис, возьми папку! Где моя трость?!

— Пф-ф… — Ника подняла глаза к потолку. Надо же, как ему припекло. А вот ей, кажется, пора собирать чемоданы.

Глава 38

Не откладывая сборы на последний момент, Ника открыла сундук и задумалась: следовало взять с собой столько вещей, сколько она сможет унести.

Она спустилась вниз, выбрала из шкафа четыре платья, включая летние из светлого сатина, отыскала лёгкий тёмненький халат и две пары туфель. Остановила глаза на стопках полотенец и постельного белья. Если не взять с собой хотя бы две смены, то купить его будет не на что, как и заплатить за постой в гостинице.

«Богатые господа останавливаться на задрипанном постоялом дворе не станут», — рассудила девушка. Значит, в Зволле есть приличная гостиница. Безусловно, дорогая. Впрочем, у Ники и на дешёвую комнату в таверне денег нет, если только не продать Питеру бизнес-проект похоронного бюро. Сколько он обещал? Сто гульденов? Их должно хватить и на питание, и на оплату скромного номера в гостинице. Средства от продажи серёжек пойдут на обустройство и открытие кофейни.

Вспомнив, что госпожа Маргрит ушла и вернётся к вечеру, Ника обрадовалась: спрашивать позволения уйти из дома не у кого. Чуть позже она сходит в мыльную лавку и обсудит с хозяином условия съёма. Возможно, заключить сделку получится в ближайшие дни.

Вернувшись в комнату, Ника отложила принесённую одежду на стул. Почти сразу понадобился второй.

Девушка озабоченно поглядывала на внушительный ворох одежды. Громоздкие многослойные платья, нижнее бельё, предметы туалета, обувь — и это далеко не всё, что она собиралась взять с собой. Ноша будет нелёгкой и в один «чемодан» при всём старании не войдёт. Пожалуй, не поместится она и в два.

— Ракушки! — вспомнила Ника и бегом спустилась в гостиную.

Собрав их в подол передника, подумала, что взяла бы кое-что из посуды.

В кухне вкусно пахло жареным мясом. На столе остывал золотистый бульон с кусочками курицы; на блюде под салфеткой — остатки творожно-сырной запеканки. У камина на металлическом коробе с тлеющим торфом — глиняный горшок с разваренным в молоке рисом. В миске шесть варёных яиц.

Распахнув дверцы буфета, Ника расстроилась. Если вся посуда и инвентарь, имеющиеся в доме, входят

в опись имущества должника, то ничего забирать нельзя. Желание утащить всё, включая мебель, было настолько сильным, что на глаза навернулись слёзы.

Ника взяла любимую голубую чашку и осторожно положила её к ракушкам. Отрезав ломтик запеканки, горестно вздохнула. Жуя, осматривала мебель и кухонную утварь.

Каждая вещь в кухне приобреталась для той или иной цели и была важна. Даже милые и вроде бы бесполезные предметы интерьера — безделушки, к примеру, те самые ракушки или парные вазы в гостиной, имели ценность для своих хозяев и оказывали на них большое влияние: приносили удовольствие, радовали глаз и душу, добавляли краски в повседневную жизнь.

— Отобедать желаете? — услышала Ника голос Хенни.

Та вошла в кухню с половой щёткой в руке.

— Вот, — хвастливо продемонстрировала отремонтированный уборочный инвентарь. — Гуго колодку приделал.

— Кто?

— Гуго Дудес — садовник наших соседей, — Хенни опустила глаза и порозовела. — Правда, щётка короче стала, но, чтобы отходить кого-нибудь по спине, вполне сгодится, — махнула ею из стороны в сторону и заливисто рассмеялась. — Видели бы вы, как Корнелис-шмарнелис оробел, когда получил от вас по голове! Вы такая смелая!

Ника поправила провисший подол передника, прислушиваясь к звону чашки:

— Не думаю, что в ближайшем будущем щётка снова понадобится для подобной цели. Напомни мне, где стоят наши дорожные сундуки?

Хенни с подозрением присмотрелась к молодой хозяйке:

— Ящики? В чулан снесла. Зачем они вам?

— Вещи собираю к переезду, — со вздохом призналась Ника.

— Переезд? Это куда же? Госпожа Маргрит распорядились?.. Неужто в Амстердам? — без прежнего энтузиазма предположила служанка.

Ника пропустила её вопросы мимо ушей:

— Не знаешь, где останавливается господин Ван Ромпей, когда приезжает в Зволле?

— Как не знать. В гостевом доме у господина Киккерта. А вам зачем? — оставив щётку у стены, Хенни увязалась за выходившей из кухни молодой госпожой. — Что это вы надумали? Хозяйка знают? И что бренчит у вас в подоле?

Ника остановилась на ступеньке лестницы и развернулась к докучливой служанке:

— На, смотри, — показала чашку и ракушки. — Я не могу оставить их этому… плохому человеку, — едва сдержалась от крепкого словца в адрес кузена, — который устроит распродажу в нашем доме. Ракушки и чашка мои.

— Жалко той, рогатой, которую… — Хенни запнулась и тяжело вздохнула. — Да! — вскрикнула неожиданно, от чего Ника вздрогнула и ускорила шаг. — Гуго сказал, что его хозяин вернулись.

Ступив на площадку второго этажа, Ника резко повернулась к служанке, столкнувшись с ней. В подоле загремели ракушки.

— Вернулся? Так быстро? — спросила взволнованно, усмиряя бешеный стук сердца.

— А что тут ехать до Арнема? Если не оставаться гостить, то в самый раз выйдет обернуться за два дня.