Нежные узы

Смит Бобби

– Тогда ты пробудешь здесь долго, – раздраженно ответила она, – потому что я не имею намерения выходить замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого!

– Ты же не собираешься воспитывать моего ребенка сама? Разве ты не понимаешь, как это повлияет на твою репутацию, не говоря уже о том, что будет страдать ребенок?

Рейна тихо застонала. Почему этот человек не может оставить ее в покое? Как же она во все это впуталась?

– У ребенка будут я и мой отец.

– Ребенка, Рейна? Ты говоришь о нашем сыне или нашей дочери, – убеждающе проговорил Клэй.

Рейна

с горечью осознала, насколько глубоко окунулась в пучину лжи, но у нее был единственный выход – рассказать ему всю правду.

– Проклятие! Зачем ты вообще сюда пришел? Я не хотела, чтобы так получилось!

– О чем ты говоришь?

Клэй испугался, что она впадает в отчаяние из-за беременности.

– Я говорю о моей лжи... обо всей лжи.

– Лжи? Какой лжи?

– Ты хочешь услышать правду, Клэй? Вот она! Я не беременна и никогда не была. Я просто насочиняла это, чтобы избавиться от Натана, и мне это удалось. Я сожалею, что ты был в это втянут.

– Ты хочешь сказать, что лгала по поводу беременности? Ты не носишь моего ребенка?

– Именно. Так что можешь просто возвращаться в салун и отпраздновать это. Ты не должен ни на ком жениться.

Она отвернулась от Клэя в надежде, что он молча уйдет.

– А как же насчет того, что ты сказала сегодня утром на корабле? И как насчет того, что говорил твой отец, когда мы ехали с ним сюда? Он сказал, что ты любишь меня. Значит, ты лгала?

Клэй должен был узнать ее истинные чувства. Если она его любит, не важно, беременна она или нет. Он любит ее и хочет, чтобы она стала его женой.

– А как ты думаешь? – ядовито отрезала она. – Я была в таком отчаянии из-за предстоящего брака с Натаном, что была готова сделать что угодно. Ты же знаешь, я дочь моего отца.

Рейна держалась подальше от Клэя, чтобы он не заметил обиду в ее глазах. Она не выйдет за него замуж только потому, что он считает себя обязанным жениться.

Рейна ждала. Ее сердце желало и молилось о том, чтобы он заключил ее в объятия и признался в любви. Она хотела, чтобы Клэй повел ее к алтарю, говоря, что ему все равно, беременна она или нет, что он любит ее, а все остальное не имеет значения. Но разум советовал быть осторожнее, потому что, вероятно, Клэй собирался уйти и никогда больше не возвращаться. Он пришел к ней лишь потому, что думал, что у нее неприятности, а теперь, зная, что она не беременна, он продолжит свою веселую жизнь, больше не думая о ней. Минуты проходили, она ждала, желая увидеть, как он поступит.

Клэй смотрел на нее, ощущая твердость и вызов. Его пронзила почти невыносимая боль, потому что он понял правду. Она лгала. Все было ложью.

Должно быть, ей нравилось то, как он плясал под ее дудку. Он выставил себя дураком. Сейчас ничто больше не имело значения.

Ничто. Он подумал о своей матери, о жестокости, с которой она разрушила его жизнь и жизнь его отца. Это было мучительное сравнение.

– Да, – наконец медленно произнес он, – в вас очень много общего. – Говоря это, он не был уверен, с кем именно ее сравнивает: с ее отцом или

своей матерью. – Как ты объяснишь отцу, что мы не поженимся?

– Не беспокойся об этом. Мой отец любит меня. Теперь, когда он знает, каким человеком на самом деле был Натан, он поймет, когда я расскажу ему правду.

– Понятно, – сдавленным голосом ответил Клэй, и боль в его груди разрослась до почти мучительных размеров. – Что ж, я рад, что для тебя все так хорошо обернулось.

– Да, так оно и случилось. А теперь, когда ты знаешь правду, можешь идти. Со мной все будет хорошо.

– Я в этом уверен, Рейна.

Она услышала, как он вышел из комнаты, и слезы полились из ее глаз потоком. Его одинокие шаги эхом раздались в коридоре.

– Прощай, Клэй, – прошептала она.

Луис находился у себя в спальне, когда услышал стук копыт на дороге.

Он нахмурился, раздумывая, кто это мог уехать. Луис ожидал, что Клэй останется, чтобы они могли сделать утром все необходимое. Он быстро вышел из комнаты, желая выяснить, что происходит.

При виде приоткрытой двери в кабинет он замер. Луис бросился вперед, раскрыл дверь пошире и увидел: горячо любимая Рейна сидела в одном из кожаных кресел и плакала навзрыд.

– Рейна! Что случилось? Где Клэй? – спросил он, торопливо становясь перед ней на колени.

Она подняла на него измученные, полные слез глаза.

– Он уехал...

– Уехал? – был в полном замешательстве. – Куда уехал?

– Я его отослала.

– Ты его отослала? Почему? – Луис ошеломленно уставился на нее. – Он ведь сделал тебе предложение, да?

– Да, – выдавила она из себя, – но я его отвергла. Теперь он пребывал в совершеннейшем недоумении.

– Почему, ради Бога, скажи, почему ты его отвергла? Он же хотел на тебе жениться. Он сам мне это сказал.

– Он хотел меня, потому что думал, что я беременна, отец. А мне он в таком случае не нужен.

Луис услышал нечто, обеспокоившее его.

– Потому что думал, что ты беременна? – повторил он вслед за ней.

– Да... – печально призналась она. – Мне жаль. Я знаю, что не должна была тебе лгать. Надо было все тебе рассказать.

– О чем ты говоришь?

– Правду, отец. Я не беременна... или по крайней мере не думаю, что беременна, – робко призналась она.

– Ты не...

Он медленно переваривал эту удивительную новость.

– Нет. Понимаешь, я придумала это из-за Натана... из-за того, что он угрожал со мной сделать.

Хотя Луис все еще немного сердился на Рейну из-за лжи, он в первый раз услышал об угрозах Натана.

– Что Марлоу собирался с тобой сделать?

Рейна быстро принялась рассказывать ему о требовании Натана подтвердить ее невинность до их свадьбы.

– Сукин сын! Как жаль, что Клэй не убил его, пока они были в городе.

– Что? – удивленно поинтересовалась она.

– Разве Клэй не рассказал тебе, как столкнулся с Натаном в салуне?

– Нет.

– Должно быть, это была односторонняя битва, судя по тому, как выглядел Натан, когда Клэй с ним закончил.