Нежные узы

Смит Бобби

Поцелуй стал их маскировкой. Молли подумала, что никому не придет в голову, что Девлин О'Киф стоит в переулке и целуется с девушкой. Она решила, что это превосходная уловка на тот случай, если прохожие окажутся членами общества «бдительных».

Молли никогда раньше не целовала мужчину таким образом и, уж конечно, не ожидала, что это будет что-то означать. Опасность момента в сочетании с откровенным поцелуем Дейва сделали Молли слабой и податливой.

Дейв был захвачен врасплох хитростью Молли и хотел сказать, что это была великолепная проделка.

Так бы он и сделал, если бы она не ошеломила его силой своего поцелуя. Предполагалось, что их объятия фальшивые. Все вокруг должны были подумать, что они занимаются на задворках запрещенной любовью. Но в чувствах, охвативших его, не было ничего непристойного.

Он мечтал об этом все прошедшие дни. Но даже в самых нежных картинах, появлявшихся в его воображении, он никогда не думал об объятиях с Молли. Ее поцелуй был самым чудесным из того, что когда-либо с ним происходило. Когда их губы соприкасались снова и снова, Дейв не испытывал сомнений в том, что она единственная для него женщина в целом мире. Ему нечего ей предложить, он не может обещать ей никакого будущего. У него нет ничего... даже свободы.

Дейв в темноте переулка поклялся про себя, что докажет свою невиновность и будет оправдан. Он хотел, чтобы она полностью доверяла ему.

Когда пара прошла, Дейв и Молли отшатнулись, с удивлением смотря друг на друга во тьме ночи. Молли пришла в себя, когда в переулке эхом раздался рев толпы. Она поняла, в какой опасности находится Дейв. Его жизнь висит на волоске.

– Идем! Нам нужно торопиться!

Молли снова взяла его за руку, и они зашагали дальше.

Тихо двигаясь по опустевшей улице, они старались идти уверенно и неторопливо, чтобы не привлекать к себе внимание. Молли и Дейв напряглись, когда пересекали улицу, на которой находилась тюрьма. Увидев толпу, состоявшую из примерно двадцати пяти пьяных хулиганов, злобно круживших у входа в здание, они вздрогнули. Дейв и Молли не увидели шерифа Маколи, хотя знали, что он где-то там. Он держит оборону и дает им драгоценное время для того, чтобы уйти.

Неспешным шагом Молли и Дейв добрались до ее дома. Она была бледна; ее руки тряслись, когда она смотрела на Дейва.

– Нам это удалось, – тихо сказал он. – Молли, вы рисковали ради меня жизнью. Я очень вам благодарен.

– Вы тоже рисковали ради меня жизнью... или забыли? – Ее глаза сияли от гордости, потому что она смогла ему помочь.

– Нет, не забыл, но вы не обязаны были это делать. Вы могли оставить меня там. Не обязательно было подвергать себя опасности.

– Я не могла оставить вас на растерзание толпы. Они могли вас убить!

Дейв встретился с ней взглядом.

– Может быть, для вас, Молли, было бы лучше, если бы вы в это не вмешивались.

– Нет, – прошептала она, – я так не думаю.

Она смотрела на него, желая, чтобы все было по-другому, но знала, что сказок не бывает. Она не принцесса, а Дейв не принц на белом коне, приехавший ее спасать. Дейва обвиняют в убийстве, его безопасность зависит только от того, сможет ли она прятать

его в своем доме до тех пор, пока за ним не придет шериф. Он теперь значит для нее слишком много. Она его любит. Несмотря на то что все остальные считают его виновным, она в глубине души знает, что он не хладнокровный убийца.

Они уже были готовы броситься в объятия друг друга, но тут из спальни матери вышел Джимми.

– Молли? – спросил он, переводя взгляд с сестры на чужого человека, стоявшего в центре комнаты. – Что ты делаешь дома?

– Джимми...

Молли удивилась, увидев его, потом взяла себя в руки.

– Это мой знакомый, который пробудет у нас некоторое время. Дейв, это мой брат Джимми.

– Здравствуй, Джимми. Не возражаешь, если я пробуду здесь пару дней?

Дейв почувствовал напряженный взгляд мальчика и улыбнулся. Ему понравилось, что брат защищает сестру.

Джимми удивился, что к нему первый раз в жизни обращались как к хозяину дома. Его самоуважение значительно возросло, он попытался улыбнуться Дейву.

– Нет... Не возражаю, если Молли не против.

Его озадачило эта ситуация, но он решил положиться на мнение сестры. Приводить всех подряд домой было не в ее характере.

– Молли, мама...

Молли тут же сосредоточилась. Дейв был сейчас в относительной безопасности, поэтому она снова заволновалась о матери.

– Как она?

– Не знаю...

– Дейв, подождите здесь. Мне нужно взглянуть на нее, – сказала Молли, скрываясь в спальне матери.

Джимми последовал за ней.

Оставшись в одиночестве, Дейв огляделся. Стол, три стула, угол для кухни, потертая мебель – вот все, что находилось в помещении, считавшемся гостиной. Две спальни, двери которых выходили в гостиную, тоже были меблированы по-спартански. Но дом содержался в безупречной чистоте. Дейв был поражен.

В это время Молли и Джимми стояли у кровати матери.

– Как она себя чувствует? – нервно спросила Молли, встав на колени у кровати и дотронувшись до лба матери.

Лоб горел:

– Она была очень тихой, – с волнением ответил Джимми. Мальчик мужественно сдерживал слезы. – Я боюсь...

– Не волнуйся, все будет хорошо. Я хочу, чтобы ты сбегал за доктором.

– Доктор? А как мы заплатим? Ты же знаешь, что говорила мама. Мы уже должны ему слишком много, – сказал Джимми, удивленный ее распоряжением.

– Я знаю, но нам поможет Дейв. Он собирается заплатить доктору.

– Он?

Дейв предстал ему в новом свете. Никто не помогал им раньше, не считая доктора. А мать слишком горда, чтобы позволить им снова пользоваться его благотворительностью.

– Да, но ты должен кое-что сделать для нас... для меня.

– Что?

– Мы не можем никому рассказывать, что Дейв находится у нас.

Брат нахмурился. Он не привык ничего держать в секрете.

– Как это?

– Доверься мне сейчас, а я обещаю объяснить тебе все потом.

– Конечно, – серьезно ответил он, – мы ведь всегда могли доверять друг другу. Правда?