Незримый гений
Шрифт:
— Я уже говорил тебе раньше, как задавался вопросом, на что это похоже — смотреть, как ты просыпаешься.
— И как, твое любопытство было удовлетворено?
Эрик изогнул уголок рта и покачал головой.
— Думаю, этот предмет требует дальнейшего изучения. Возможно, примерно через несколько лет я буду удовлетворен.
Втянув воздух, Брилл пыталась не выискивать слишком много смысла в его заявлении, несмотря на то, что отчаянно желала увидеть в нем намек на то, что Эрик готов провести с ней остаток жизни. Отведя взгляд, боясь, что он увидит в ее глазах страстную тоску, Брилл заставила себя расслабиться.
—
Его грудь затряслась от смеха, и он покачал головой на ее слова; правая сторона его лица больше не казалась столь отвратительной — теперь, когда юмор оживил ее безобразность.
— Правда? Ну, полагаю, мы еще посмотрим.
После этого они замолчали, просто слушая дыхание друг друга, в данную минуту довольные одной лишь своей близостью. «Я могла бы лежать так вечно». Чувствуя, что ее веки вновь начинают сонно опускаться, Брилл встряхнулась. Она бессвязно гадала, что поделывала Ария с тех пор, как она последний раз видела ее. Любопытство быстро перешло в беспокойство, и Брилл попыталась вспомнить, сколько именно времени она уже провела в разлуке с дочерью. «Святая Мария, я даже не знаю, как давно это было. Здесь нет солнца, чтобы отмечать дни… бедное дитя… сколько времени она уже без меня?»
Чуть приподнявшись при этой мысли, Брилл пожевала нижнюю губу.
— Эрик, думаю, вскоре я должна буду возвратиться наверх, — сказала она, быстро озвучив свои заботы.
— Что? Почему? — спросил тот тоном, который всегда использовал, когда был чем-то неприятно поражен.
— Ну, я просто подумала, что Коннер уже некоторое время заботится об Арии… и трудно сказать, какой в какой ужас эти двое могли ввязаться. И вообще, я не знаю, какую байку он сочинил, чтобы оправдать мое отсутствие. Мне повезет, если после всего этого Карлотта меня не уволит.
Эрик слушал ее разглагольствования, и вокруг его рта образовались «скобочки», свидетельствуя о раздражении.
— Не беспокойся насчет Карлотты. На самом деле тебе все равно больше нет нужды работать на нее, да оно и к лучшему, учитывая, что мне никогда не нравилось, как она с тобой разговаривает.
— Конечно же, мне по-прежнему нужно работать. Не валяй дурака. Я еще недостаточно накопила, чтобы так запросто перестать работать.
Пренебрежительно пожав плечами, Эрик вытянул руку над головой, чтобы подцепить сброшенное одеяло, валявшееся на полу в паре футов от них.
— Я не валяю дурака, как ты говоришь. Зачем тебе надрываться, когда вы с Арией можете остаться здесь со мной?
Его вопрос упал в тишину, как камень в пересохший колодец, — Брилл пыталась переварить то, что он только что сказал. «Он хочет, чтобы мы все жили тут, внизу, вместе? Тут!» Хотя Эрик и набросил на них одеяло, по ее коже пробежала дрожь. Оглядев окружающий сумрак, Брилл вспомнила, каково это было — остаться в этом месте одной: без Эрика тьма и серые каменные стены придавали ему совершенно зловещую атмосферу. Сама мысль о том, чтобы снова остаться здесь в одиночестве, заставила ее почувствовать себя больной.
— Ты действительно думаешь, что она будет тут счастлива, Эрик? — мягко спросила Брилл.
— Почему нет?
— Она еще ребенок. Иногда темнота пугает ее, а здесь, внизу,
Набрав воздуха, будто намереваясь ответить, Эрик вновь закрыл рот, не сказав ни слова. Его лицо омрачило разочарование, и он отвернулся от Брилл.
— Нет, ты права. Это не место для семьи, — пробормотал он, его рот сжался в жесткую линию, а глаза обежали комнату. — Вы обе заслуживаете большего, нежели это место.
Опустив голову обратно на изгиб его плеча, Брилл закрыла глаза. Раз уж Эрик так походя говорил о будущем, она тоже осмелилась озвучить свои надежды.
— Мне не придется вечно работать здесь. В конце концов мы сможем покинуть это место и найти дом где-нибудь еще… где-нибудь в лучшем месте.
После этого Эриком будто бы овладело какое-то странное мрачное настроение: его взгляд стал острым, и он сильнее прижал к себе Брилл.
— Если бы я только мог помочь тебе в этом начинании. За пределами этого места у меня нет навыков, чтобы зарабатывать честным путем, а прошлое не дает мне показать лицо здесь, — пробормотал Эрик себе под нос так тихо, что Брилл не была уверена, что правильно его расслышала. — Вот что положено делать мужчине… поддерживать свою семью.
— Бога ради, о чем ты говоришь?
Покачав головой, Эрик отринул этот странный настрой и нежно провел рукой по щеке Брилл.
— Неважно, завтра я отведу тебя обратно. — Не доверяя его кажущемуся спокойствию, но не имея иного выбора, кроме как принять его, Брилл лишь кивнула и, теснее прильнув к нему, тревожно уставилась в полумрак комнаты. «Почему у меня такое ужасное чувство, что все идет вовсе не так гладко, как я думала?»
========== Глава 58: Что-то общее ==========
Сосредоточенно прикусив губу, Мэг разглядывала табличку с названием улицы, не обращая внимания на огибающий ее поток прохожих. Она со вздохом вытянула из-за корсажа помятый клочок бумаги. Сверившись с торопливо накарябанным маршрутом, она перешла улицу и продолжила свой путь к одной из главных городских больниц, где, по словам Коннера, лежала Брилл. Быстро пройдя ряд указанных в маршруте улиц, Мэг поняла, что немного задыхается от волнения, одолевавшего ее все прошедшую неделю.
«Коннер сказал, ничего серьезного, но тогда почему ей понадобилось лечь в больницу? Она даже не выглядела больной перед тем, как он отвел ее туда. Я чувствую себя ужасно, что ничего не заметила. Коннер должен был раньше что-нибудь сообщить. Однако стала бы я слушать? Я не верю и половине того, что он болтает. Господи, я ужасная подруга!»
Нахмурившись, Мэг опустила взгляд на болтающуюся в ее левой руке корзинку с печеньем, думая, каким жалким подарком оно выглядит теперь, когда она практически у самых дверей больницы. «Я должна была прийти скорее… но не могла заставить Коннера сказать, где она». Нервно поправив корзинку, Мэг посмотрела на серые каменные ступеньки, ведущие к нависающему над ней скучному, эстетически неприятному зданию. Еще до того, как она потянулась, чтобы открыть дверь, порыв ветра обдал ее резким запахом антисептика, едва маскирующего безошибочную вонь болезней. Подняв дрожащую руку к носу, Мэг попыталась дышать через рот, но казалось, будто сам камень под ногами нашептывал о том, что лежит внутри.