Ни шагу назад!
Шрифт:
- Хозяйка! – громко позвал он возившуюся в огороде женщину.
- Кого там принесло? – спросила она и разогнула дебелую спину.
- Пусти на постой до вечера.
- Для чего?
- Хочу отдохнуть.
- Вам бы всё отдыхать, - заругалась хозяйка и пошла навстречу незваному гостю. – А воевать, кто будет?
Она медленно подошла к каменной изгороди обрамлявшую небольшой огородик. Ступала она уверенно и важно, с достоинством неся статное тело. Григорий обратил внимание на лицо с явными остатками былой красоты и от чего-то волнуясь,
- Так пустишь или как?
- Ваши солдатики под машинами вольготно устроились...
- Мне ночью идти в разведку в Чернышевскую. – Ответил Григорий, вглядываясь в загорелое лицо женщины.
- Тогда заходи Гриша. – Просто сказала хозяйка.
Григория словно ударили кувалдой в лоб. Он даже тряхнул полностью седой головой для того чтобы сбросить наваждение и поинтересовался:
- Откуда ты меня знаешь красавица?
- Видно не такая теперь красавица раз позабыл меня.
- А должен был помнить?
- Я тебя, во всяком случае, никогда не забывала.
Григорий начал лихорадочно перебирать женщин, которые встречались ему в пору гражданской войны, с кем довелось ему пересечься на узкой жизненной дорожке.
- Убей Бог, не помню! – сознался он. – Не серчай хозяйка, столько лет прошло…
- Весной ровно двадцать было.
- Так наша встреча в двадцать втором году случилась?
- Да, - уверенно глядя в тёмные глаза мужчины сказала она. – Ты тогда на Донбасс шёл.
После последних слов, как будто вчерашний всплыл тот день из глубин памяти Григория. Оказалось, что ничто не смогло вытеснить его: ни долгая и счастливая жизнь в Сталино, ни трагическая и бесчеловечная командировка в колымские лагеря, ни почти год невиданной доселе войны.
- Елизавета?! – то ли спросил, то ли подтвердил воспоминания Григорий. – Как ты здесь оказалась?
- После той нашей встречи я забеременела и съехала из родного хутора. – Как ни чём не бывало, сказала она. – Сам понимаешь, как вдове в таких случаях приходится…
- Забеременела?
- Иногда с женщинами такое случается Гришенька! – ехидно сообщила Лизавета и спохватилась. – Что мы такие разговоры ведём на улице… Проходи в дом гость дорогой, давай я тебя накормлю и спокойно всё расскажу.
Глава 20
Как моторизованная, высокомобильная часть, подразделение, где служил Иоганн Майер, всегда попадало в самую гущу сражений. Только они немного пришли в себя от самого жестокого из известных им до сих пор боёв, батальон вновь направили на новый участок, где ситуация была чрезвычайно раскалена.
- Опять наступление, - простонал Ковач и осуждающе покачал головой. – Сколько можно рваться в глубину этой варварской страны?
- А как ты собирался добиться победы? – усмехаясь, поинтересовался Вилли.
- Любая цивилизованная страны давно бы подписала капитуляцию. – Воскликнул эмоциональный Пилле. – Только не Россия!
- Если так пойдёт дело дальше, - задумчиво протянул Иоганн. –
Монотонный стук дизельного движка грузовика был настолько привычен, что они почти перестали его слышать, так же привыкаешь к тиканью часов. Часто приходилось весь день проводить в дороге, казалось, что автомобили ездили по гигантскому кругу и привычные разговоры спасали от скуки.
- Что за пораженческие настроения Майер? – натурально удивился Францл. – Неужели ты не видишь, что мы на пороге великой победы?
- Дай Бог!
- Русские бегут как зайцы, - засмеялся довольный Вилли. – Мы никак не можем их догнать.
Полностью ко всему безразличные, они тряслись, сидя на скамейках, и желали только всё время ехать и ехать вот так: наслаждаясь бездействием и чувством безопасности. На дощатых сиденьях было достаточно места.
- Тесно у нас становилось лишь, когда прибывает пополнение, - невпопад заметил Иоганн.
– Но после последнего боевого столкновения наши ряды заметно поредели.
- Новых пришлют.
Они ехали целый день на армейских грузовиках, постоянно сверяя направление то у одной позиции на линии фронта, то у другой. Утром Майер с удивлением заметил, что на обочине дороги лежал убитый. Русский солдат, в своей форме коричневато-землистого оттенка. Поскольку до фронта ещё было далеко, все удивились, как он тут оказался.
- Смотрите, - минуту спустя Францл указал на другую сторону дороги.
– Там ещё один!
- И вон ещё.
После этого им встречались всё новые и новые тела. На много километров гниющими телами была усыпана дорога с равными промежутками между ними, часто по нескольку сразу, словно остатки мусора, который замели в кучки.
- Не понимаю, - сделал круглые глаза Вилли. – Что здесь происходило?
Над всей этой полуприкрытой, окровавленной человеческой плотью ярко светило солнце. Оно заливало тела своими жгучими лучами, вызывая испарения, наполнявшие воздух сладковатым зловонием разложения.
- На днях по этой дороге, очевидно, проходила большая колонна пленных, - сказал раздражённый Пилле. – Остались те, кто не хотел идти.
- Надоело смотреть на этих дохляков.
Не проронив больше ни слова, солдаты смотрели вправо и влево на эти неподвижные тела по краям дороги.
- После стольких боёв становишься невосприимчивым к смерти. – Вслух сказал Майер.
– Помните не так давно мы ехали на грузовиках по узкой, ухабистой дороге, слишком узкой для того, чтобы водители могли свернуть в случае необходимости. Посередине одной колеи лежал мёртвый русский, и тяжелогружёные грузовики впереди нас неоднократно переехали его, так что он был размазан по земле, как блин.
- Вечно ты вспоминаешь всякую ерунду.
- Мы сидели позади в своем грузовике, а один из солдат рассказывал смешную историю. Мы видели мёртвого русского и под своим грузовиком тоже, который легко переехал его, но солдат продолжал рассказывать, не прерываясь, а мы все смеялись там, где было смешно.