Ни слова, господин министр!

Варварова Наталья

Эта проверка довольно болезненна. Через тело словно пропускали слабые электрические импульсы. Чтобы перестала вертеться, пришлось напомнить дочери о ее статусе. Обычно это помогало даже лучше, чем подарки. Урожденная Конрад должна уметь владеть собой… А подарки он ей все равно организует. Какие захочет. Они оба это знали.

Князь подозревал, что две обнаруженные Ребеккой шпионки — отнюдь не единственные, кто работал на Стефана на территории школы. К Ангелине после сегодняшнего всплеска подходила половина Гретхема. Отличная возможность, чтобы применить против

девочки запрещенное заклятие. Ее личная защита, а также игрушки, выданные в пансионе, в этот момент пребывали в дезактивации.

— Не называй отца параноиком. Не надо. В твоем возрасте меня каждый день проверяли перед сном. И не руками, а специальным прибором. Его потом признали пыточным и отказались.

Он старался говорить веско, чтобы Ангелина все же прониклась. Но ведь самому смешно вспоминать мальчишку, который терпел-терпел, а потом все же отталкивал лекаря двумя ногами.

Дочь всегда замечательно подхватывала его настроение.

— А магические выбросы у тебя случались? Ты же понял, что я не только спрессовала темный заряд — кто же знал, что так рванет — но и выкинула свой, воздушный. Потому темный сдетонировал так высоко…

— Случались чаще, чем это было выносимо для окружающих, — признал Родерик. — Если бы не Робертина, мама Оливии, которая взялась с рождения меня опекать, то, возможно, я бы не справился и жил бы в полной изоляции. Она обнаружила, что бои, самые обыкновенные, на кулаках, помогают мне держаться. А родная мать изобрела другой метод. Заставляла учить древних поэтов наизусть. Поэтому в закрытую школу я попал всесторонне подготовленным.

Ангелина оживилась. Разговорить отца об его детстве сложно. Зато в таких историях все родственники, кого она видела исключительно на портретах и в учебниках, оживали. И, если папа увлечется, можно лечь спать попозже.

— Я пошла в тебя, — гордо вскинула она голову. — Осталось открыть водные потоки, и тогда мне покорятся все четыре стихии. Никто не будет называть девчонкой. Я стану настоящим боевым магом, как ты. Пойду служить в разведку. Буду раскалывать наших врагов… Не то что эта Оливия, с которой вы все так носитесь, четырехстихийница, и заперлась в школе. Скучно. Могла бы побеждать чудовищ…

Девочка немного подумала. Воображение не желало останавливаться:

— Или жутких темных магов… Например, тебя!

Князь рассмеялся, сначала представив воинствующую Лив, а потом — сердитую Ангелину. Кстати, вторая картина вполне вырисовывалась. Дочь, действительно, способна раскалять потоки и по своей воле доводить стихию до крайней точки. Пока она умела управляться лишь с одной, не со всеми сразу, но если и, правда, добьет земную и станет разгонять все четыре…

Первый раз за этот день его начало отпускать. Обретение новой магии у малышки — это все же отличная новость. В другое время они бы с Аурелией устроили для нее большой праздник. Один детский, второй — для знати. Но сейчас он каждую минуту ждал удара в спину. Ангелину постараются зацепить в первую очередь.

Разве это случайность, что, когда врачи вынесли вердикт, что девочка

после всплеска в отличной форме и он всерьез решил рассмотреть вариант с тем, чтобы отправить дочь к матери — на несколько недель, не больше — то столкнулся с неожиданным препятствием. Все равно организм в этот период будет восстанавливаться и нормально практиковаться в магии она не сможет, рассуждал Родерик… Вот только выяснилось, что с Элидиумом не связаться уже два дня. Впервые, сколько он себя помнил, канал оказался заблокированным.

— Зачем тебе столько силы, крошка? У тебя есть я, а потом мы выберем такого мужа, который никогда не даст тебя в обиду. Найдем симпатичную страну, подданных повеселее, — он, с одной стороны, смеялся, и, тем не менее, недоумевал. Что за мысли бродили в хорошенькой белокурой головке?

— Фу, папа, ты устарел. Замуж я не выйду. Всю жизнь зависеть от изменчивых мужских капризов… Я всего добьюсь сама. Заставлю всяких выскочек себя уважать.

Что-то его девочка где-то услышала, однако сказывалось и знакомство с местными самородками, Дэйвом и Ребеккой. И как ей объяснить, что то, что им даровано от рождения, ей, такой нежной, придется постигать огромным трудом, выцарапывать кровью. Впрочем, отказаться от лишений в пользу праздности она всегда успеет, успокоил себя князь.

— Мама перестала мне писать, — вдруг сказала она совсем другим тоном и всхлипнула.

— Эй, я не успел тебя предупредить. С Элидиумом оборвалась связь. Наверняка, мамины послания копятся на выходе. Через день-два ты, бедняжка, будешь читать их все скопом.

Оно уже была в постели, когда отец, развешивая ее платья на плечики, обнаружил почти килограммовый шар, запрятанный во внутреннем кармане. Ангелину, как и много лет подряд Аурелию, раздражала его манера обходиться без слуг. Иногда, если дочь устала, он убирал ее одежду сам. Поэтому в Грехтем не стали брать гувернантку. В конце концов справиться с плетениями и застежками Ангелина могла и с помощью бытовой магии.

Он повертел в руках шар, более всего напоминающий стальной апельсин. Насыщенно-серый, без блеска. Энергии в нем не было, хотя когда-то он представлял собой сгусток чистой магии.

— Что это, дочь?

Конрад уже догадывался, что услышит в ответ.

Позже, погрузившись в отчеты осведомителей, — нельзя было упустить из вида ничего из того, что происходило в столице и на курортах прямо сейчас — князь продолжал размышлять… Его девочке все-таки предстоит стать настоящим магом. Такой дар нельзя упускать.

Из спальни Оливии раздался отчаянный крик. Вот крак! Еще минуту назад все было спокойно. Она опять не сняла любимые сережки на ночь… Значит, приснился кошмар. В докладах лекарей ее кошмары фигурировали как «незначительное ментальное поражение».

Он связался с двумя хорошими менталистами, но оба они сейчас находились за пределами Фересии. Меньше чем через минуту Родерик прижимал к себе трясущуюся Лив в мокрой от пота сорочке.

— Все хорошо, любимая. Мы и с этим справимся.