Нич Ниднибай

Фраймович Леонид Львович

30.03.11

В том же ритме

Мело, мело по всей стране,И пыль витала.Свеча светилась на стенеИ не сгорала.Не очень свежий (ночь не спал)Сидел с ней странникИ пиво пил, и вспоминал,Седой изгнанник.И шли часы, и ночь вползлаИ села рядом,И, право, право не со зла,Убила взглядом…Так и ушёл он по весне…«Большое дело»…Свеча светилась на стенеИ не сгорела…

01.04.11

* * *

Стонет

день, пытаемый небомНа хрипящих песках пустыни.Солнца диск молчит озверело,И с потуги видится синим.Лезет в уши ветрило-негодникИ бубнит, и бубнит, и доносит.И листочки смоковниц убогихПодаянья дождинок просят.Легковесные стаи песчинок,Что цинично над ними смеются,Понимают: стихнет ветрина —Жёлтой пылью на землю вернутся.Так и Он, когда-то смущённыйТем обидой взращённым Чудом,Понимал укор, обращённыйОт покрывшейся пеплом груды.

09.04.11

* * *

Не вспоминать и не жалеть,А посмотреть, как в дом сгоревший,Присвистнуть тихо: «Надо ж ведь…» —И продолжать свой путь неспешно.Да. Не жалеть, не помнить дня,Не дёргать ниточки сомнений,Не вспламеняться от огняНеисполнимого отмщения.Но – не сподобил Бог меняТаким колёсиком желанным,И горечь кружится, звеняСвоей мелодией незваной.Восходят дни и рвутся прочь,Бледнеют ночи, сожалея,Что уж не смогут мне помочь,Над миром сломанным довлея.

09.04.11

* * *

Я спокоен, и звёздная ночьНад моим проплывает жилищем.Я спокоен: я видел дочьИ я видел её детишек.Щебетала мне в сердце внучонкаБеззаботную искренность слов,Изучали ещё два галчонкаПотаённую азбуку снов.Что же, зря ли моя дорогаПерекошена вкривь и вкось?За себя не про силу Бога:Лишь для них только слов и нашлось.

09.04.11

Эльчуша поглядела на меня и осторожно закрыла входную дверь. Взгляд её светился укором: «Вот видишь: нас опять разлучают, а ты говоришь – любят».

* * *

Что-то сердцу тошно, что-то сердцу томно,Не смотри с укором, девочка моя.У избушки старой тихо стонут брёвнаИ слезятся окна: слабоватая.Но пришла «гномушка»(власть-то её крепнет),Балаган устроила, хохотком звеня.И избушка эта вся от счастья слепнет…В ней легко узнает, – кто поймёт, – меня.

15.04.11

Исход души

Отпусти-ка меня да не мучай…Ну к чему тебе я нужна?Нас и свёл-то ведь глупый случай —Я издёргана и не слышна.Мчатся боли по жилам и соки,Трутся вирусы средь хромосом,В животе беспросветные склоки,А пониже – там просто Содом.Вой гормонов, бесплодность желаний,Стон кровями напряженных вен,Топот сердца в бегах от страданий,Суеты утомительный плен.Дай взлететь над тобой, раздражённым,Огорчённым самим собой,Дай вздохнуть в высоте облегчённо,Фараон

ненасытный мой.Будешь тлеть без меня… Пусть в потёмках,Но не делать, что делал до сих.Без озлобленности никчёмной,Без потуг, сочиняющих стих.Отпускаешь?.. К чертям собачьим?..Вот спасибо!.. Уже не рабаЯ парю над тобою лежачим!Прочь взмываю!.. Но – что-то слаба…И влекут непонятные силы…Тянут в землю: всё вниз… да вниз…Ну… куда жвы меня притащили?..Запах плесени… Надпись: «Стикс»…Не сюда мне! К Нево мне, вНебо!В обетованный счастия жар!..Ржут с гиганта-парома с издевом:«Вас – приказано – прямо в Тартар».

16.04.11

* * *

Сквозь игольное ушко душиПродеваешь во мне Ты слова…Тяжело… но прошу: «Не спеши», —И тогда буду мудр, как сова(Даже если болит голова).Даже если – по сердцу ножи,И от боли я еле дышу,Даже если лишь горечью жив,Ты шепчи мне – я всё запишу.Пусть кого-то строфой оглушу,Но кому-то мучительность ранСмажу тонким эфиром стиха,Смяв танцующих мыслей канкан,Уведу я его от греха,И оружие бросит рука.Словно в лес истощённый река,Шёпот Твой проникает в века.

16.04.11

Бродяга

У каждого своя дорога.У каждого своя обида.А ему это всё надоело.А ему так хочется простоБез обид, без тоски, без дороги:– Пожрать бы…Но у каждого своя дорога.И у каждого своя обида.И каждому хочется много.И каждый получит мало.И тот, который получит,У других отнимает.– Сяду…У каждого своя дорога…К чертям, что я был «талантом»…К чертям, что её любил я…Я тоже хотел много…Я тоже возьму мало…Не встать…Да, у каждого своя обида…На жизнь или на любимую…Но что это солнце такое,Словно его обокрали…Словно хотело много,А получило мало…Плохо…У каждого своя дорога.И у каждого свои заботы.И никто не сломает ногу,Спотыкаясь о труп человека,Потому что труп ещё мягкий.– Тьфу, дьявол!

Переехал в Афулу: здесь съёмные квартиры дешевле.

«Опять война». По радио сообщили, что засекли десять иранских ракет. Четыре – противоракетная система над Иорданией сбила. Пять – упали посередине Красного моря. Одна – в Мегиддо.

Сказали, что, которая в Мегиддо, – не разорвалась. Лежит себе преспокойненько прямо на холме, то есть на Армагеддоне. Рукой подать. А те, которые пять, шандарахнули довольно громко. То есть, судя по приборам, все были «ядрёные». Но видно, «пришвартовавшись», тут же и «отдали концы» на большой глубине разлома. Того самого, что посерёдке Красного моря.

Армия объявила 10 км вокруг Армагеддона закрытой зоной. Всех эвакуируют. Надо бы – 100 км, да где ж их взять, в Израиле-то.

Ну и сволочи! Не могу прямо ни писать, ни писать. Все трясётся: каждые пять-десять минут сильные подземные толчки.

Звонил детям. У них всё нормально. Хотя трясёт тоже. Говорил со всеми тремя шмакодявками. Эльчунька сказала, что она боится, но ей не страшно. Тальчуха и Итайчонок смачно посопели в микрофон.