Ничего интересного
Шрифт:
— Нет, не как Тимоти, — сказала она и, чуть смягчившись, попыталась объяснить: — Суматошные. Но в хорошем смысле. Веселые, славные дети. Устраивали кавардак, но мне было не в тягость за ними прибирать.
— Я буду о них заботиться, — сообщила я.
— Я знаю, — ответила она, но понять, действительно ли она об этом знала, было невозможно. Мэри была хороша. Сразу видно, профи.
— Мэдисон — моя лучшая подруга.
Я сморозила глупость, и Мэри знала, что я сморозила глупость, потому что не удостоила меня ответом.
— Спасибо за сэндвич, — выдавила я, и она повернулась ровно
Я бродила по дому, заглядывая во все комнаты, просто чтобы свыкнуться с мыслью, что мое тело находится в таком особняке. Гадала, для чего предназначена каждая комната, чем они отличаются друг от друга. Ходить по мраморному полу коридора в носках было ужасно неприятно, но во всех комнатах на прекрасных дощатых полах лежали гигантские ковры времен, наверное, Гражданской войны. Имелась и игровая комната, хотя, думаю, она называлась по-другому: бильярдная, что ли. Посередине стоял бильярдный стол, у одной стены пинбол, у другой шахматная доска, два уютных кресла по обе стороны. В углу маленький бар с разными запыленными бутылками. Я запустила руку в одну из лунок бильярдного стола, достала шар и спрятала его в пустом ведерке для льда. Нажала кнопку старта на пинболе — игра под названием «Монстр Смэш», — и экран загорелся безо всяких монеток. Я немедленно ударила в стенку автомата, появилось слово «сбой», и все погасло. Я взяла с шахматного столика белую королеву и чуть было не прихватила ее, но потом устыдилась и поставила на место.
Я вернулась к себе в комнату, чтобы обуться и выйти на участок. В комнате какая-то женщина заправляла мою постель. Я сразу же устыдилась, что не сделала этого сама, как только проснулась.
— Здрасте, — сказала я.
Женщина вздрогнула, но вскоре расслабилась.
— Здравствуйте, мэм.
— Спасибо, что заправили постель, — поблагодарила я, но женщина от этого явно смутилась.
Я схватила туфли и выскользнула за дверь. С утра я не причесалась, не почистила зубы — ничего с собой не взяла. Я знала, что стоит попросить — и материализуется расческа, зубная щетка и четыре разных вида зубной пасты, но мне нравилось притворяться самодостаточной. Обычно для меня быть самодостаточной значит просто уметь обходиться без нужных вещей.
По каменной дорожке я направилась к гостевому дому, где мне предстоит жить с детьми. Белый двухэтажный деревянный дом с бордовыми ставнями оказался не заперт, и я вошла внутрь. В доме были белые в желтый и оранжевый горошек стены, пол, покрытый каким-то пружинистым синим материалом. Много кресел-мешков, мебель как в начальной школе. Впечатление складывалось такое, будто кто-то объединил «Улицу Сезам» с психиатрической клиникой, но вышло неплохо. Было очень чисто, словно кто-то собирался проводить здесь научный эксперимент, но достаточно уютно, чтобы мне захотелось здесь жить. Места было столько, что я подумала: есть где спрятаться, когда захочется придушить маленьких спиногрызов.
На потолке обнаружилась какая-то невероятно сложная система разбрызгивателей и мигающие красные лампочки пожарной сигнализации. Может, дом специально до отказа набили асбестом? Как можно подготовить жилище для огненных детей?
— Вам нравится? — внезапно раздался сзади чей-то голос.
— Черт! —
За мной, скрестив руки, стоял Карл и даже не смотрел на меня, его взгляд был устремлен на систему разбрызгивателей.
— Прошу прощения, — сказал он, но виноватым не выглядел вовсе.
Мне показалось, что он проверяет, насколько легко меня напугать. Сначала я думала, что Карл похож на копа, но теперь усомнилась в этом. Он скорее напоминал одного из тех безликих перцев в костюмах и темных очках, которые выслеживали инопланетянина из старого фильма. На киношного злодея.
— Вы меня до чертиков напугали, — призналась я.
— Дверь была открыта. Я просто решил проверить, все ли в порядке.
— Я буду здесь жить.
— Да, какое-то время, — сказал Карл. — Миссис Робертс разъяснила вам ситуацию?
Я молча уставилась на Карла, потому что не хотела облегчать ему задачу.
— С детьми, — произнес он наконец. — Рассказала об их… особенности?
— Они загораются, я знаю.
— Можно вас кое о чем спросить, мисс Брейкер?
— О чем же?
— У вас есть опыт работы с детьми? Медицинское образование? Диплом детского психолога?
— Я сумею справиться с двумя детьми.
— Я не хочу вас обидеть, но, например, вы умеете делать искусственное дыхание?
— Боже, Карл, да, я умею делать искусственное дыхание, — раздраженно сказала я. — У меня даже сертификат есть. Я сертифицирована. Я могу вернуть детей к жизни.
Два года назад в секции свежих фруктов умерла старушка, пока я, склонившись над ней, ждала скорую. После того случая владелец магазина заставил всех работников пройти курсы по оказанию первой помощи.
— Что же, это хорошо, — смилостивился Карл и улыбнулся.
— Еще я прошла курс по пожарной безопасности и умею пользоваться огнетушителем.
— И направлять его на ребенка?
— Если ребенок горит.
Карл прошел на кухню и открыл дверь, которая, как я думала, вела в кладовку. Но та сверху донизу была заполнена блестящими красными огнетушителями.
— В таком случае, думаю, вы справитесь.
— Карл!
— Да?
— Думаете, это была моя идея? Думаете, я провернула какую-то махинацию, чтобы заставить Мэдисон доверить мне этих детишек?
— Нет, вовсе нет. Я думаю, что сенатор Робертс и миссис Робертс оказались в очень необычной ситуации. Думаю, что, учитывая обстоятельства, они стараются изо всех сил быть ответственными и в то же время чуткими. И думаю, что ваше присутствие обосновано желанием помочь детям. Но я не думаю, что это правильное решение. Я думаю, что нас ждет катастрофа.
— Это же просто дети, — возразила я.
— Я здесь, чтобы оказывать содействие во всем. Считайте меня тем, кто способен помочь справиться с любой непредвиденной ситуацией.
И тут в дверях появилась Мэдисон.
— Чудесно, правда? — спросила она у меня. — Горошек — прелесть!
Карл каким-то образом выпрямился еще сильнее, чем раньше, как будто его кости вытянулись в какую-то струнку, которой позавидуют даже военные.
Я кивнула, оглядывая дом.
— Карл, — сказала я, — как вам горошек? Прелесть, не правда ли?