Ничего личного
Шрифт:
– Погодите, Илья Петрович, вы на сколько лет старше меня? Мне тридцать. С маленьким хвостом.
– Да? Неплохо ты сохранился, сыщик! А у меня, глянь, какое пузо! Мне тоже с маленьким хвостиком. Но за сорок.
– Так ведь я не богатый. В машинах не езжу. – После третьей рюмки ему стало совсем хорошо. То есть плохо. То есть, он сам не понимал: как? И с Калачевым они стали почти друзьями. – А вы бы хобби какое-нибудь себе придумали: бабочек, что ли, ловите или японские деревья выращивайте. Карликовые.
– А ты пробовал?
– У меня вся жизнь хобби: как свести концы с концами называется. От такого не заскучаешь.
– Хочешь, на работу к себе возьму? Штуку в месяц буду платить для начала.
– Нет, спасибо, Илья Петрович. Свобода дороже.
– У тебя, что ли, начальства нет?
– Есть, только это начальство, а не благодетели. Не люблю быть обязанным. Благодеяние по отношению к тебе совершается один раз, а расплачиваешься ты за него всю оставшуюся жизнь. Вот так-то.
– Философ! Нахватался где или сам сочиняешь? Что ж, ты, выходит, бедный, но гордый. Все с мельницами ветряными воюешь? Не устал?
– Так потому и живота нет, Илья Петрович. С физиологией у меня все в порядке, жена не жалуется.
– Но-но! Ты мне на больное не дави, у меня зубы-то есть.
– Ладно, неудачная была шутка. Извините.
– Слушай, сыщик, чего тут осталось, может, допьем? – глянул Калачев на бутылку водки.
– Я уже начинаю думать, что это и есть ваше хобби, – Алексей кивнул на бутылку, где и в самом деле осталось на донышке.
– А что? Вариант!
– Может, лучше бабочек ловить? Дольше проживете.
– Ты уверен? Есть смысл?
– Берегите себя, Илья Петрович, – вздохнул Алексей.
Что ж, ни Калачев, ни его жена Пашу не убивали. Она спала, а он… Слишком умен, чтобы действовать так грубо. Никогда бы Илья Петрович так не подставился.
Тут в комнату ввалился огромный Барышев:
– Помешал?
– Что ты! Только свет закрываешь. Голову убери, твоя макушка как раз в плафон упирается, – улыбнулся Алексей.
– Почему это маленькие люди такие завистливые? – не остался в долгу Серега. – Вас женщины потеряли. Сидите тут, а у нас водка закончилась. Послали в буфет, за добавкой.
– Садись, Серега, составь компанию Илье Петровичу. У меня организм эту отраву уже не принимает, – пожаловался Алексей.
– Тогда надо еще одну, – задумчиво сказал Калачев, мигом оценив Серегины габариты.
– Да ну вас! – отмахнулся тот. – Завтра же народ в спортзал собирается, какая водка?
– Эх, мужики! Скучно с вами, – вздохнул Калачев и вылил оставшуюся водку в свой стакан. Потом выпил и зажевал остатками яблока.
Они на это ничего не сказали и вышли из номера. На свет, к людям.
В холле, меж тем, стало оживленнее. Все ж таки, главное
Никто не спешил разделить одиночество управляющего. Даже его жена.
«А может, он вину чувствует?» – подумал Алексей. Потом засомневался в способности Валерия Иванова что-нибудь чувствовать. Тем более, вину. Господин управляющий относился к породе толстокожих. Леонидов ничего не мог с собой поделать: антипатия.
Алексей сидел за столом и занимался очень важным делом: он закусывал. На этот раз на столе перед ним не было ни упаковки, ни вакуума. Только продукты, нарезанные в доступной форме. То есть, на бутерброд. Он жевал, жевал, жевал…
Жена Александра это заметила, опустилась рядом на диван и спросила:
– Что случилось? Ты как с голодного края!
– Видишь ли, милая, мне пришлось выпить с господином Калачевым. Дело того требовало.
– И много выпить? – подозрительно спросила Саша. Алексей поднял вверх три пальца.
– Что? Три бутылки?! – в ужасе спросила жена.
– За кого ты меня принимаешь?
– Твоя мама мне рассказывала…
– Когда это было?
– Главное, что было.
– Милая, я выпил три рюмки. Под вакуум. А утром пил под лак для волос.
– Как-как? Леонидов, ты в самом деле пьян!
– Ну, чуть-чуть.
– Какое уж тут чуть-чуть! Если бы я знала, что ты алкоголик, я бы замуж за тебя не пошла.
– Куда бы ты делась?
– А вот денусь! Слушай, Лешка, пойдем под звездами гулять? С горки кататься?
– Не хочу. Я есть хочу.
– Фу, ленивый, противный. Невесело с тобой.
– Ну, иди с Анькой и Серегой в карты играть.
– А ты? Нам четвертый игрок нужен. И потом я знаю: ты хорошо играешь. Я хочу быть с А тобой в паре.
– Ты и так в паре.
– Я имею в виду карты, – лукаво сказала она.
– Я приду. Потом.
– Опять чего-то замышляешь? – подозрительно спросила Саша. – Леонидов, думаешь, ты тут самый умный? У тебя на лице написано, что ты через несколько минут снова в кого-нибудь вцепишься. Неужели нельзя быть как все? Просто отдыхать.
– Я отдыхаю, – тяжело вздохнул он. – Видишь: водку пью.
– Богатая у тебя фантазия. Хорошо придумал. Между прочим, как только Сережка уснет, я тебя жду.