Ничего не обещай
Шрифт:
Рокси рассмеялась:
– То был компромисс. Ты был бы в ужасе, если бы я сказала тебе, что хотела сделать на самом деле. – Она скрестила руки на груди и улыбнулась. – Итак, теперь твоя очередь.
Ник никому не рассказывал о том, что произошло в Атланте. Ни разу с тех пор, как вернулся в Глори, не заговорил об этом. Хотя об этом писали в газетах. Как бы там ни было, Рокси поделилась с ним своей историей, и он не считал себя вправе оставаться в долгу.
– Если коротко, то после школы я поехал в Атланту, чтобы начать новую жизнь. Поселился у своего дяди. Нашел работу, поступил в колледж. Все кончилось тем,
И я стал делать то, что никогда прежде не делал, – я учился и задавал вопросы. Я даже стал задерживаться после занятий. В конечном итоге Ли дал мне рекомендацию для поступления на работу в полицию. Я окончил колледж и сделал так, как он мне посоветовал. – Ник пожал плечами.
– И это все?
– Не совсем. Я получил работу, и. Ли стал моим наставником. Примерно одиннадцать лет работа была для меня всем – едой, питьем и сном. Меня очень быстро продвигали по службе благодаря протекции Ли. Еще потому что я упорно работал. Чертовски упорно.
Рокси не сводила с него своих светло-голубых глаз. Ник и сам не вполне понимал, почему рассказывает ей все это, но она была права – лучше она услышит все от него, чем узнает из сплетен.
– Однажды я заметил кое-что странное в отчете, который должен был подать начальству. Кто-то изменил дату и время. – Он замолчал, словно у него внезапно сдавило горло.
– Ли? – участливо спросила Рокси.
Он коротко кивнул. Он так редко говорил о Ли, что сам удивился наплыву эмоций.
– Через несколько лет после нашей встречи. Ли развелся. Развод стал для него тяжелым испытанием. Наверное, Ли было очень одиноко, потому что он вступил в связь с одной нашей информаторшей, очень красивой, но очень проблемной женщиной с длинным послужным списком мужчин, которых она беззастенчиво использовала. Я думаю, он решил, что сможет позаботиться о ней и направить на путь истинный. В этом беда всех копов: они прирожденные рыцари, так и норовят вызволить из беды прекрасную даму и иногда при этом сами попадают в беду. Она убедила его, что ни в чем не виновна, сказала, что ее силой вовлекли в сбыт наркотиков. Ли запал на нее и на ее ложь.
– Я сочувствую. Наверное, это очень обидно.
– Ли был человеком с чистой совестью. Я не верил, что коп может быть таким. Именно, благодаря ему я перестал бороться с авторитетами и понял, зачем существует власть, почему нашей цивилизации это необходимо. И видеть, как низко он пал, было очень… больно. Я потребовал от него объяснений, но он все отрицал. Я искренне хотел ему поверить. Но хотя он поклялся, что этот случай был единственным и никогда больше не повторится, все повторилось вновь. В конечном итоге другие люди стали замечать неладное, и офицеры из Службы внутренней безопасности пришли ко мне и потребовали проследить за ним.
– О нет!
Ник кивнул.
– Я не соглашался, но они сказали мне, что если я не помогу им остановить Ли сейчас, то он окончательно завязнет. В общем, я сделал то, что от меня потребовали, и выяснил, что он на грани того, чтобы украсть улики и уничтожить их. Полицейский в тюрьме – мертвый полицейский, и все об этом знают. Я подумал, что если он уйдет
– Значит, ты спас ему жизнь.
– Для многих людей я стал предателем.
Рокси закусила губу.
– Ник, я сожалею, что тебе пришлось через все это пройти.
Он пожал плечами:
– Как сложилось, так сложилось. Я понял для себя, что амбиции – не самое главное в жизни. Что ради карьеры не стоит ломать себе шею. Теперь я знаю, что действительно важно, – поэтому я и вернулся в Глори и не планирую отсюда уезжать.
– Что? Ты хочешь остаться здесь? Навсегда?
Он улыбнулся, увидев ее удивление:
– Почему нет?
– Я никогда не думала, что ты похоронишь себя здесь, в глуши. – Рокси окинула его взглядом. – Когда ты уезжал из Атланты, ты, случаем, головой не стукнулся?
Он засмеялся:
– Нет, но я убедился в том, что нигде в Атланте не найти персиковый кобблер, [1] который был бы даже вполовину так хорош, как тот, что подают в «Микки и Моди».
В глазах его блеснул огонек.
– А, царство за персиковый кобблер!
Внезапно солнце засветило ярче для Ника, денек показался веселее и беззаботнее.
– Шутить над персиковым кобблером? Это кощунство. – Он наклонился к ней и взял в руки золотистую прядь, которая выбилась из конского хвоста и щекотала ей щеку. – Я знаю, как сильно ты его любишь, Тремейн.
1
Кобблер – напиток из вина с сахаром, лимоном и льдом.
Рокси покраснела, но не отстранилась. Когда-то давно ее пробила бы дрожь. Он никогда не встречал женщины, которая бы больше боялась получать от жизни удовольствие. Но либо она действительно изменила отношение к жизни, либо мастерски научилась справляться с собой. Ник был заинтригован.
Он наклонился. Его лицо было в нескольких дюймах от ее лица.
– Не забудь, что когда ты смеешься над моим персиковым кобблером, ты насмехаешься над законом. А пренебрежительное отношение к закону, – взгляд его упал на ее губы, – может иметь очень и очень серьезные последствия.
Теплое утреннее солнышко ласкало ее щеку. Он заметил, что на лице ее совсем нет косметики. Он любовался ее гладкой кожей и россыпью светлых веснушек на переносице.
Она встретилась с ним взглядом. В светло-голубых глазах ее плясали веселые огоньки.
– Вся моя жизнь – сплошная насмешка над законом.
По телу Ника пробежала горячая волна. Он долго молча на нее смотрел, после чего резко отвернулся.
– Минуточку. – Он просунул руку в открытое окно патрульной машины и взял радиотелефон. – Это Шеппард. Я 10–81.
В рации затрещало, затем сквозь помехи прорвался голос Сьюзен:
– Сейчас? Еще нет и десяти.
– Оладушки стынут. Я 10–81 еще на час.
Наступила долгая пауза.
– Ладно. Принято.
Он бросил рацию на сиденье. Рокси нахмурилась:
– Что ты только что сделал?
Он взял ее за руку и повел по тротуару к большому дереву, затем задвинул ее за дерево так, чтобы их не было видно из многочисленных окон дома престарелых.
– Я отпросился на ленч. Теперь я официально не при исполнении.