Ничейный час
Шрифт:
Они же не читали сказок. И тогда все было в первый раз.
— А?
Это было странное ощущение. Кто-то огромный был здесь, перед которым Майвэ была ничтожной, как муравей под башмаком. Она сжалась, плача от необъяснимого ужаса. Но ведь никого же нет…!
Ты не пойдешь?
— Нет! Нет!
Почему?
— Я… я не смогу. Я не смею.
Ты боишься?
— Боюсь, — тихо призналась себе Майвэ. — Я очень боюсь, что погибну. И ничего не сделаю.
Ну тогда зачем плакать. Оставайся дома, другие сделают все.
— Я… я боюсь того, что я все же могу это
Ты считаешь, что нет героев, настоящих героев? Ты считаешь, что ты избрана?
— Я не знаю! Если бы я точно знала, что это сделает кто-то другой, я бы никогда не думала о походе. Но я же знаю, что я хороший маг. Это правда! И я королевской крови. Вдруг Дневного убьют? Я могу пригодиться… на всякий случай… Но я не пойду. Нет!
И кто же тогда сделает дело, если нет других?
— А разве нет…? Ведь кто-то есть, правда? Кто-то есть, он всех спасет?
А если нет?
— Но ведь ты знаешь? Так скажи! Ты ведь знаешь?
Ответа ей не было. Никого не было. Да ведь и прежде не было никого. Просто собственный страх. Собственное воображение.
Майвэ всхлипнула.
— Значит, мне надо идти… Я пойду… наверное. Потому, что никто не знает, есть ли другой, кто точно это сделает. Я просто червяк, да. Поползу, раз я червяк.
Ощущение тепла. Тяжесть, приятная, ласковая тяжесть, как в детстве, когда дед гладил по голове.
Майвэ заплакала. Вылезла из-под одеяла. Растрепанная, в мятом синем платье, с распухшим от слез носом. Она подошла к стене, сказала слово — и пошла по тайным проходам туда, где ждал ее — она была в этом уверена — Арнайя Тэриньяльт. И вышла из стены как раз в тот момент, когда Науринья заплакал. Майвэ остановилась как вкопанная. Такого она не ожидала. Она-то думала, что сейчас ее будут утешать, а тут готов был заплакать человек, которого она считала непробиваемым. Это было ужасающее зрелище, Майвэ готова была уже крикнуть "не надо!", только бы не видеть, но сумела взять себя в руки. Нет, это делается не так.
Арнайя Тэриньяльт повернул голову в ее сторону, словно видел ее. Майвэ подняла руку — опять же, словно он мог увидеть этот жест. Она заставила себя успокоиться. Науринья сейчас был беззащитен. Он даже не знает, что она здесь.
"Ну, вот сейчас и посмотрим, кто сильнее, — невесело усмехнулась она. — Ты смертельно хочешь спать, Науринья. Спи. Крепко спи".
Науринья, наверное, успел что-то ощутить, он поднял голову и поискал туманным взглядом Майвэ, но глаза его закатились, и он повалился на пол.
— Ты хорошо сделала, — негромко сказал Тэриньяльт, накрывая мага покрывалом из толстой шерсти и подкладывая ему под голову и бок кожаные подушки.
Майвэ почти побежала к нему.
— Обними меня крепко, — шепнула на ухо.
— Когда ты его разбудишь?
— Он сам проснется. Он хотел спать, я просто подтолкнула. Обними меня крепко!
— Ты вся замерзла…
Майвэ кивнула и ткнулась ему в плечо. Не заплакала — слезы куда-то ушли. Просто сидела так и мелко-мелко-дрожала, слушая спокойный тяжелый стук сердца мужчины, которого выбрала.
— Что случилось?
— Как
Тэриньяльт улыбнулся.
— Отец не отпустит тебя, если ты об этом.
— Да, я знаю. Я зззнаю, — как зубы-то стучат… — Но кто тогда?
— Холмы не могут оставаться без короля. Так что твой отец не пойдет. Только твой брат.
— Или… отеццццссс…подожди. Сейчас. Или отец отдаст ему престол и пойдет сам, — выпалила она, пока снова не застучали зубы.
Тэриньяльт напрягся.
— Такое может быть, — сказал он, после недолгого молчания. — Такое может быть, насколько я знаю твоего отца.
— И ты пойдешь с ним.
— Я его человек.
— Я зззнаю. З-н-а-ю. Но есссли… е-с-л-и б-р-а-т н-е сможет… ну, так случтттттссся…
— Ты что-то знаешь? Ты что-то знаешь!?
— Я не знаю. Я чувствую… Ты пойдешь ли со мной, Тэриньяльт?
— Я пойду с тобой.
— И я, — послышался тихий, хрипловатый голос Науриньи. Майвэ посмотрела на него. Он лежал, подперев голову рукой, и смотрел на них. У него было странное лицо, и Майвэ вздрогнула.
— Тогда, Науринья, — она высвободилась из рук Тэрирьяльта и подошла к магу. Ей по-прежнему было холодно, но уже не трясло. Села на колени рядом с ним. — Тогда я прошу тебя — будь свидетелем наших брачных обетов прежде, чем мы уйдем. Если нам не придется вернуться, я хочу, чтобы мы были мужем и женой. Говорят, за снами Богов супруги не разлучаются. Науринья, ведь ты сам знаешь, что госпожа Диэле ждет тебя.
Науринья посмотрел ей в глаза, отвел взгляд и кивнул.
— Я не буду торопиться, — сказал он почти прежним голосом. — Я еще должен тут кое-что кое-кому.
Он поднял глаза. В них плавала красная искра. Майвэ вдрогнула.
Над Холмами небо набухало весенними тучами. Но птицы не возвращались из-за Стены.
Днем встал туман. Потом, ближе к вечеру, подул ветер из-за Стены, и он был теплым и влажным. Ночью же пошел дождь. Он не застывал коркой на земле, деревьях и снегу, и к утру снег заметно осел и посерел.
Но ни капли дождя не выпало на границе с Пустыней. Не будет вешнего буйства маков, не раскроются к солнцу тюльпаны, не полетит к северу благоуханный ветер.
И еще ближе подполз к Холмам с севера сверкающий голубой лед. А далеко на востоке протянулась странная серая тусклая полоса, от края до края. Расползалась, словно парша или проказа по телу, медленно и неотвратимо.
Ринтэ стискивал зубы — земной диск кренился, и край его медленно опрокидывался в Бездну. И ему его не удержать. Все соскользнет туда…
Но все же из-за Стены пришел весенний ветер, и пах он надеждой.
ПРИНЦ БЕЗ ИМЕНИ. Лань
"Наш государь благословен", — это принц слышал постоянно, даже в самых обычных разговорах слуг. Это звучало словно заклинание. Невысказанным оставалось одно — что будет, когда король умрет. Но никто не хотел, не осмеливался говорить об этом вслух.