Ничья по-английски. Исповедь эмигрантки
Шрифт:
Янек начал давать уроки и быстро выяснил, что его наниматель — владелец недвижимости, который всегда нуждается в новых рабочих. Янек вернулся к работе на стройке — как в старые добрые времена. Там он встретил многих людей с интересными, но часто похожими историями — все иностранцы, сильные и голодные до денег, кладущие кирпичи за пять фунтов в час. Среди этих, порой нелегальных, иммигрантов Янек нашел много друзей. Он обрел новую жизнь и снова был счастлив. К нему вернулась креативность, и он начал писать книгу. У него появилась новая цель в жизни.
Я узнавала историю Янека
Но обо всем по порядку. Пока я только начинала делать свои первые шаги в Лондоне, полная иллюзий и воодушевления…
5
Самый несчастный человек — это тот, для кого в мире не нашлось работы.
Моя соседка по комнате оказалась очень милой и компанейской девушкой. К моему переезду она приподнесла мне несколько неожиданных подарков — пару сапог, шарф, чашку и комплект постельного белья. Что-то было уже пользованным, что-то — новым, но сам факт оказанного внимания тронул меня до глубины души. Когда я спросила, за что она меня так одарила, Лин Хва улыбнулась и просто сказала: «Мы ведь теперь друзья, а друзья должны делиться». Никогда я не ожидала такого гостеприимства!
Но другие соседи были менее общительными.
Во главе нашего сообщества стоял человек «Да», с которым я говорила по телефону в самый первый день и который показывал мне дом. Его настоящее имя было Юнг-Су, но Янек называл его Волшебником — кто знает почему! Как староста, Юнг-Су собирал с нас ренту, являясь звеном между арендодателем и арендаторами. Жил Волшебник за диваном в промозглой гостиной, в совершенно невыносимых условиях, избавив себя таким образом от оплаты. Он был шестым человеком в доме на пятерых и переарендовал свое спальное место, чтобы сэкономить деньги для учебы. Тихий и позитивный парень, Юнг-Су всегда был очень вежливым. Но я бы не назвала его разговорчивым. Он никогда ничего не говорил, пока его самого не спросишь. И единственным звуком, исходящим из его угла, был звук перелистываемых страниц книги.
Полная его противоположность, второй кореец в доме оказался эпицентром беспокойства. Пусть он и выглядел застенчивым, но это маленькое дерьмо делало нашу жизнь невыносимой. Не помню его имени, поскольку мы почти не разговаривали. Будучи студентом, он не особо много времени проводил в университете, а вместо этого оставался в комнате и смотрел DVD на компьютере. Судя по его гоготу, это были комедии. Бесконечное ржание особо раздражало в 11 часов вечера, когда все хотели отдохнуть в тишине. Больше всех страдал Янек. Он был соседом этого визгливого поросенка и неоднократно клялся его прикончить.
Но то были всего лишь слова. В нашем сообществе существовал неписаный закон — никто не вмешивался в личное
То же самое было и с едой. Например, если кто-то покупал кусок сыра и не съедал его, тот оставался в холодильнике пока не испортится, покрывшись зелеными грибами. Однажды Волшебник уехал на неделю, а его хлеб лежал и прел на кухне до возвращения хозяина. Да, личные вещи и еда наших соседей были священны. Исключение делалось только если кто-то сам предлагал поделиться.
Последней в списке наших соседей упомяну девочку, чье имя я никогда не могла произнести, и поэтому запомнила ее как Роуз. Она жила одна в очень маленькой комнатке и тоже была шумной, но по-своему. Обычно она приходила домой поздно ночью и начинала учить английский при помощи компьютерного самоучителя. На максимальной громкости, конечно же. Должна признать, девушка Роуз слева создавала великолепный дуэт с Королем смеха справа…
Да, трудностей сосуществования было много. Лин Хва ужасно храпела, а я подолгу заседала в ванной. Но все мы как-то уживались, научившись выносить друг друга — иначе наша коммуна просто развалилась бы.
Еще одной вещью, которая сближала нас всех с этим домом, был Wi-Fi. Великолепный бонус! Лин Хва помогла мне настроить мой допотопный ноутбук, что заняло немало времени и вызвало кучу проблем.
— Выброси его! — сперва сдалась она. — И купи новый.
Но мечта о покупке нового компьютера была для меня на тот момент неосуществимой. Поэтому нам пришлось помучиться с моим ветераном, который, в конце концов, заработал.
Я рассчитывала, что ноут поможет мне найти работу. С моими энергией и самоуверенностью, что могло пойти не так? Я собиралась сразить потенциальных работодателей моими деловыми качествами, нетривиальным опытом и русским языком. Какое-то достойное занятие должно было отыскаться довольно быстро. Разве не так? Я ошиблась…
Всю неделю я искала работу. Нажимала на всевозможные ссылки, облазила множество сайтов по трудоустройству… Скоро мне стало ясно, что особого спроса на русскоязычных журналистов тут нет и не предвидится.
Отыскались, правда, несколько вакансий для переводчиков — в больших рекрутинговых агентствах. Я попыталась зарегистрироваться на сайте и отправить свое резюме, но каждый раз меня останавливал все тот же гнусный вопрос: «Есть ли у вас национальный страховой номер?». Разумеется, у меня его не было. А без этого номера ни одно из агентств не принимало меня в базу данных.
Я спросила об этом Янека. Он рассмеялся.
— О, ерунда! — сказал он. — Я без него всегда работал. Наплюй.
— Наплевать? Но что это за номер?
— Страховка, которая нужна для официальной работы. Официальной, — повторил он.
— Но без этого номера ничего нельзя сделать, — я показала Янеку один из сайтов.
Он немного пощелкал мышкой.
— Ужас! — сказал он. — Блок. Тут у тебя действительно ничего не получится. Попробуй другое агентство.
— Везде одинаково. Я уже пробовала.