Никакой магии
Шрифт:
Как я и ожидала, в ответ на мою речь зазвучали возмущенные возгласы. Образы кучки бандитов, трусливо крадущихся по заброшенным лесным тропинкам, явно не вписывались в канон, где храбрые воины героически прорубали себе дорогу через толпы Лесных Стражей.
– Мисс! Простите, но…
– Молчать всем! – лязгнул металлом окрик полковника. Все не только замолчали, но и замерли, чуть дыша. Кард некоторое время задумчиво вслушивался в наступившую тишину, затем удовлетворенно кивнул.
– Так-то лучше. Инспектор, – уже нормальным тоном обратился он ко мне, – вас не затруднит оторвать ладонь от карты? Благодарю. Аллан, скажи пожалуйста: маленькое
– Город, – вглядевшись, неохотно пробурчал О’Шиннах. – Финон-фэр или как-то так. Никогда о нем не слышал, сэр.
С высоты Финон-фэр выглядел типичным провинциальным городком. Сверкающая нить узкоколейки, желтая полоса проселочной дороги, переходящая в такую же главную улицу, неровная клякса пруда и зеленое, лишь слегка тронутое осенней желтизной, облако яблоневых садов, из которого, словно обломки кораллового рифа, торчали островерхие красные крыши. Таким пейзажем вряд ли заинтересуется даже художник, рисующий пастораль – слишком уж все обыденно, без «изюминки», а раз так, то к чему добавлять еще одну картину к десяткам, если не сотням подобных.
– Иногда, – вполголоса произнес полковник, – мне хочется бросить все, подать в отставку и купить домик в подобном захолустье, куда новости из большого мира доходят раз в пару недель, а то и вовсе пропадают на полдороге. Дождь, снег и цены на дрова, вот и все, что будоражит умы здешних обывателей.
– И чем бы вы занялись в сонном царстве, сэр? – нарочито почтительно спросил Аллан.
– Огородничеством! – уверенно заявил Кард. – Выращивал бы спаржу и ревень.
Я тем временем развлекалась, исподтишка наблюдая за мичманом Итоном. Меня он игнорировал настолько подчеркнуто, что становилось ясно – злая ведьма из леса походя свалила с постамента бюст одного из самых почитаемых прапрапрадедов. Сейчас же юный мичман, похоже, напитывался презрением и к полковнику. В самом деле, ну какое почтение может вызывать офицер, мечтающий об отставке и последующем ковырянии в земле?! А как же карьера?! Слава?! Гром пушек, наконец!
– Мичман, куда вы правите?!
Вопрос полковника явно застал Итона в самом разгаре мысленной обличающей речи – секунды две он растерянно моргал, пытаясь вернуться к реальности.
– Э-э… на площадь перед ратушей, сэр.
– Садитесь у крайних домов, – для наглядности Кард указал предполагаемое место посадки – револьверным стволом, с удивлением осознала я.
– Как прикажете, сэр.
Он по-прежнему не понимает, осознала я, и револьвер в руках полковника кажется ему пустой рисовкой кабинетного вояки, «отважно» идущего в атаку на мирный городок. Гнилые корни, да как же он стал навигатором, с такой отвратительной наблюдательностью?!
– Скажите, мичман, – странно дрогнувшим голосом начал Аллан, – вас ничего не смущает в открывающейся картине?
– А должно, сэр?
– Маленький провинциальный городишко, – я отвернулась, потому что взгляд лейтенанта О’Шиннаха вдруг стал холодно-прозрачным, словно бы вместо деревьев и домов он увидел перед собой ледяную равнину Царства Мертвых, – вдали от цивилизации, где воздушные корабли видят лишь высоко в небе, да и то раз в полгода. Мы прошли низко, легли в дрейф в пределах видимости, затем выслали баркас – а на улицах по-прежнему ни души, ни один мальчишка не бежит навстречу… проклятие, даже собаки не лают! Вас по-прежнему ничего не смущает, мичман?!
– Я… – начал Итон
– Рекомендую вам опустить баркас как можно ниже, – тон Аллана был мало похож на дружеский совет. – И пусть матросы проверят капсюли на карабинах.
– Так точно, сэр. Эй, малый ход! Проверить оружие!
По крайней мере, с паровым баркасом Итон управлялся довольно умело – быстро уйдя вниз, он полетел в паре футов над землей, огибая редкие деревья и скребя днищем по зарослям чертополоха. Матросы, прежде лениво глазевшие по сторонам, разом подобрались, защелкали взводимые курки. В считаные мгновения баркас, словно испуганный еж, ощетинился иглами стволов. Наконец заросли кончились, мичман, ловко перекинув руль, развернул суденышко параллельно забору и опустил на траву.
– Двое здесь, – шепотом приказал Кард, – остальные вперед.
– Дэнси, Альб, остаетесь у лодки! – ретранслировал приказ мичман. – Остальные – за мной.
Чуть поколебавшись, я тоже выпрыгнула из баркаса. Идти дальше, в уже явно недобрую неизвестность было страшно – но и встречать эту неизвестность я предпочла бы в обществе полковника – а не с двумя перепуганными матросами. Нет уж, отныне я буду держаться за Карда не хуже репейника… наверное.
Первый труп встретил нас прямо за калиткой.
– Ваш выход, мисс Грин!
– В каком качестве, интересно знать? – прозвучало чуть более сварливо, чем хотелось бы, но, на мой взгляд, здесь и сейчас Кард мог бы и обойтись без своих любимых полунамеков.
– Полицейского инспектора.
Ах вот как! Ну ладно, получайте!
– Тело номер один: человек, мужчина, возраст 35–37 лет, – я говорила нарочито размеренно и четко, будто диктуя рапорт участковому писарю, – рыжеволосый, рост примерно шесть футов. Одет в красную клетчатую рубашку и синие штаны, убит, предположительно, – я на миг задумалась, на жарком солнце один лишь запах не мог быть надежным ориентиром, – два часа назад. Удар нанесен сверху вниз тяжелым клинковым оружием, умело, сильно и быстро.
Очень быстро. Он шагнул навстречу незваным гостям, подняв над головой мотыгу – и рухнул навзничь, даже не успев понять, что уже умер.
Его семье повезло меньше.
– Тело номер два: человек, ребенок, рост примерно пять футов, возраст 10–12 лет, убит картечным выстрелом в спину…
…которая вся представляла собой одно сплошное кровавое пятно.
От калитки донесся сдавленный хрип. Оглянувшись, я увидела, как мичман Итон, зажав рот платком – и побелев лицом под стать полотну – пятится назад вдоль забора. Желудок одного из матросов оказался еще слабее – согнувшись над канавой, тот обильно удобрял крапиву остатками флотского завтрака. Остальные, сбившись в тесную кучку, возбужденно перешептывались – и среди этих шепотков злобно прошелестело: «Вот ведь нелюдь, ей трупы кровавые, что куклы».
– Все? – сухо спросил Кард.
– Нет, – я прошла вперед, к малиновым кустам, из-за которых тянуло все тем же сладковатым запахом и доносилось мушиное жужжание. – Тело номер три: человек, женщина, возраст 20–25 лет, причина смерти, – «нелюдь, говорите?» – и так понятна.
– И кто же сотворил это… это? – мичман еще хватался за платок, но, по крайней мере, нашел в себе силы отцепиться от забора. – Демоны с красной луны?!
– Демоны в сапогах сорок пятого размера, – указала я на грядку перед собой. На свежевзрыхленной земле явно виднелся отпечаток подкованной «с гвоздями» подошвы, явно превосходящей по габаритам веревочные сандалии на ногах мертвеца.