Никогда не было, но вот опять. Попал 4
Шрифт:
– Немтырь! Я сколько раз тебе говорил: не дёргай резко ручки! А ты как баран ничего не понимаешь!
– Да ладно тебе, Архипка, – примирительно сказал я. – Обошлось же всё. Помогите лучше параплан наверх затащить.
Платон с Катюхой увидев, что я цел, засмеялись, а Антон язвительно выдал.
– Ну кто из нас в снегу купается? Ты или я.
– Я, Тоха, я! Но болтать некогда! Хватайте параплан - наверх попрём.
– Зачем его на руках тащить. Ветерок хороший, можно и так подняться, – сказал Архипка.
–
Архипка впрягся в сбрую, мы растянули купол и лучший парапланерист планеты взмыл в воздух и, ловко закладывая виражи, стал набирать высоту.
– Я ещё кружок сделаю? – крикнул он мне сверху.
Я разрешающе махнул рукой, и мы полезли наверх. Там я, отряхнув с одежды снег, сказал глядящим на меня зрителям:
– Господа вы только что видели, что может случиться с неопытным аэронавтом. Но это неважно. Чувствую, что шашлыки готовы и пора отпраздновать начало ещё одной эры – эры аэронавтики!
Все весело подхватили идею отпраздновать начало «новой эры» и, проголодавшись на морозце, набросились на шашлычки и алкоголь. Шашлыка хватило всем и даже ещё осталось несколько шампуров. Я, глянув на переминающихся в стороне ямщиков, хотел было пригласить их присоединиться к веселью. Но вовремя сообразил, что это может кой - кому из присутствующих не понравиться. Поэтому взял со стола две бутылки водки, шашлык и двинулся к ним.
– Мужики, угощайтесь.
Те недоверчиво на меня уставились. Потом один, не слишком бородатый водитель кобылы, отмер и принял у меня водку и шашлык.
– Благодарствуем, барин!
Уверять их, что я не барин не стал. Вернулся к столу и вернулся вовремя, потому как Антоха с Платоном налили себе по рюмашечке и готовы были употребить.
– Отставить!
– рявкнул я. – Вы летать сегодня собираетесь?
– Ну собираемся! А чё? – недоумённо выдал Тоха.
– А раз собираетесь то пить вам нельзя. Да и рановато вам еще водку пить, подрасти малость надо.
– А сам-то зачем пьёшь? – взялся меня изобличать Платошка.
– Когда это ты видел, что я пью?
– Да вот только что за новую эру пил.
– Если за новую эру, то тогда конечно, но только ту что я пил.
Я поискал свободную рюмку и налил из бутылки, которую привез сюда самолично. Подвинул рюмку изобличившему меня парню.
– На Грин, хватани за «новую эру»!
Тот, чувствуя какой-то подвох, взял тару, посмотрел на свет, осторожно понюхал и, ничего не унюхав, выпил. Потом непонимающе посмотрел на опустевшую рюмку, на бутылку в моих руках:
– Ну как? – спросил я.
– Так это же вода! – дошло, наконец до хлопца.
– Вода! – подтвердил я. – А ты чего думал? Ладно, вон Архипка уже на третий круг пошёл. Крикните ему пусть жрать идёт. И сами готовьтесь. Отлетаете, а там посмотрим.
Парни
– Тебе Катька сказала уже про итальянцев? – указал я на нашу валькирию, возле которой стояли два Ивана: Гехт и Сухов, а Ярошенко что-то рассказывал смеющейся Катюхе.
Вот шуты великовозрастные! Они что, малолетку клеят? Блин! Катюха – вот ещё одна проблема на мою голову. Хотя нет! Пусть это у Савватеевны голова, по этому поводу болит, а мне бы со своими проблемами справиться. Проследив за моим взглядом, знахарка насмешливо спросила:
– Что на Екатерину поглядываешь, никак ревнуешь?
– Ты это о чем, Савватеевна, она ж ещё ребёнок, просто беспокоюсь за неё. Возраст у неё сейчас самый противный. Надо ей учителей найти, пусть учится, а любовь подождёт.
– Не бойся за неё. У меня не забалует, а вот насчёт учёбы надо будет озаботиться, но это после, как с приезжими разберёмся. Меня теперь как бабушку врасплох не возьмёшь, – блеснула сталью во взгляде ведунья.
– Вот даже как! Но, похоже, они не к тебе приехали. За мной их послали. Права ты. Появилась у меня чуйка на смертельную опасность. Когда пролетал над ними, кольнуло. Ладно, завтра присмотрюсь к ним. Они же наверняка в Сосновку наладились, а мы их тут перехватим. Но и ты на всякий случай будь готова. Вон зять твой ко мне направляется, поговорить хочет. Давай до завтра.
– Сергей Петрович! – перехватил я инженера на полдороге. – Прошу прощения за резкость, но я всегда нервничаю, когда Катька летает. Очень знаете перспективная девица. Будущий Ломоносов в юбке. Только вот учиться ей в Барнауле негде. Придётся учителей нанимать. Вы не посоветуете кого?
Сергей Петрович от такого напора несколько растерялся и произнёс:
– Хорошо! Я с Анечкой посоветуюсь.
Конечно же с Анечкой, подкаблучник ты наш. Сергей Петрович кивнул в сторону, что-то обсуждающих женщин и неожиданно спросил:
– Алексей, что вы ещё такого придумали, что они так все возбудились?
– Да ничего особенного. Серафима Исааковна Иванова решила благотворительный концерт устроить. А я предложил из подруг Анны Николаевны создать комитет по организации этого мероприятия. Вот они сейчас, наверное, всё это и обсуждают.
– Тогда понятно, – засмеялся Глебов и двинулся к группе мужчин, где что-то рассказывал жестикулирующий Истомин.
Я оглядел выпивших и закусивших участников пикника, которые сбившись в группы по интересам, что-то обсуждали. Первый интерес к полетам был удовлетворен, но все явно были настроены на продолжение шоу. Не будем их разочаровывать и продолжим. И мы продолжили, к вящей радости ребятишек.