Никогда не подсматривай
Шрифт:
Рассказать всем? Но это и сейчас не поздно сделать. Конечно! Об этом нужно рассказать родным. Пусть они знают, за кого выдают свою дочь.
Я выскочила в коридор, забыв, что на дворе глубокая ночь и все спят.
Распахнув дверь родительской спальни, я подбежала к кровати. Мама, всегда спавшая чутко, уже проснулась и села на постели, с удивлением смотря на меня.
— Сюзон, что случилось?
— Мама, я должна вам это рассказать! — выпалила я.
Мама толкнула отца в бок:
— Проснись,
Отец с трудом открыл глаза и пробормотал:
— Ну, в чем дело?
— Мне кажется, снова нужно послать за доктором.
— Я здорова! — я топнула ногой, — но я должна вам это рассказать!
— Сядь сюда, Сюзон, — мама указала мне на место рядом с собой, — что ты должна нам рассказать?
— Боже мой, Сюзон, — простонал отец, — неужели, твоя новость не могла подождать утра?
— Нет, не могла, — отрезала я, — он — убийца и я не могу больше это скрывать.
— Я не пойму, о чем она говорит, — беспомощно развел руками отец, взглянув на маму.
Она погладила меня по плечу.
— Успокойся, Сюзон. Что произошло?
— Гранден — убийца. Он убил женщину, задушил ее голыми руками. Я сама это видела.
Мама вытаращила глаза, потом вздохнула:
— Господи, а я уж было подумала! Ей приснился плохой сон. Сюзон, дорогая, это всего лишь сон.
— Это не сон! — вскричала я, — это случилось на самом деле, мама!
— Пойдем, милая, — она встала и обняла меня за плечи, — пойдем, ты ляжешь в постель и постараешься заснуть. Плохие сны тебе больше не приснятся, обещаю.
Я бросила умоляющий взгляд на отца и едва не застонала. Он смотрел на меня с жалостью.
— Вы не верите мне!
— Ну конечно, мы тебе верим, — мама погладила меня по голове, — ужасный сон, а ты слишком чувствительная девочка. Успокойся. Сюзон, утром все покажется тебе совсем не страшным.
Я покорно позволила увести себя в комнату, уложить в постель и накрыть одеялом. Мама заботливо подоткнула его, словно я была маленькой девочкой. Она говорила успокаивающие слова, гладила волосы, поцеловала в лоб, а потом спросила:
— Все хорошо, милая?
— Ты думаешь, я лгу, мама? — я взглянула на нее, — или считаешь, что я не способна отличить сон от яви?
— Ночью со сна все слишком смазано, — туманно отозвалась она, — постарайся уснуть, детка. Тебе станет гораздо легче.
— Ладно.
Постояв еще немного у кровати, мама вышла за дверь. И вовремя. Еще немного — и я бы снова завизжала. Удержало меня лишь одно — снова поднимется суматоха, а назавтра меня, чего доброго, определят в дом для умалишенных.
В такой ужасной ситуации я никогда еще не оказывалась. Мне никто не верит, меня считают нервной, чувствительной и неуравновешенной. На все мои протесты и объяснения меня будут гладить по голове и говорить,
Я не спала всю ночь, разглядывая потолок и опасаясь хоть на миг смежить веки. Я опасалась дурных снов. И жуткой действительности тоже. Неизвестно, что хуже. Мне почему-то казалось, что уж лучше кошмары. Во всяком случае, тогда я была бы уверена, что это всего лишь сон и утром все будет по-другому. А сознавать, что действительность еще хуже — это просто ужас.
Когда за окном начал брезжить рассвет, я встала и устроилась на подоконнике, поджав под себя ноги и водя пальцем по стеклу. Я всегда любила так сидеть. В детстве меня часто искали на самых различных подоконниках, если не обнаруживали в других местах. Я обожала прятаться за портьерой и отгораживаться от окружающего мира. Может быть, поэтому я и выросла столь рассеянной, ушедшей в себя. И конечно, именно из-за этой дурацкой привычки я и попала в такую ужасную историю.
6 глава. Приезд жениха
За завтраком я почти ничего не ела, лишь машинально ковырялась вилкой в тарелке и глядела в пространство. Алиенор с тревогой поглядывала на меня. А потом вполголоса заметила:
— Она не похожа на счастливого человека.
— Сюзон слишком чувствительна, — сказала мама, — она обиделась, что мы разгадали ее тайну. Нужно немного терпения, и все будет в порядке.
Кажется, она сама в это верила. Я сдержала смешок. Думаю, это выглядело бы нелепо.
— Сюзон нужно прийти в себя, — вмешался отец, — и я настаиваю не спешить со свадьбой. Пусть девочка привыкнет к своему положению.
— Надеюсь, месье Гранден поможет ей прийти в себя, — заключила Алиенор.
Услышав это имя, я сильно царапнула вилкой поверхность тарелки. Все вздрогнули от неожиданного скрежета.
— Сюзон, милая, ты ничего не ешь, — ласково заговорила мама, — скажи мне, что тебе хочется. Может быть, пирожных? Я испеку тебе самые вкусные пирожные, дорогая. Ешь на здоровье сколько хочешь. Хорошо?
Я помотала головой, не отрывая взгляда от тарелки.
— Она обожает фаршированную утку, правда, Сюзон? — подмигнул мне отец, — на ферме как раз подросли отличные утки.
— Хочешь трюфелей, дорогая? — осведомилась и Алиенор заботливо.
— Ничего я не хочу, — ворчливо ответила я.
Надо же, перечислили все то немногое, что я люблю и что готова есть в любых количествах.
— Я уверен, когда ты увидишь утку, сразу почувствуешь голод, — заявил отец.
Я подняла голову и оглядела их всех. Думают, что, если мой рот будет занят, я не смогу закатывать истерики. Ну и пусть.