Никогда не подсматривай
Шрифт:
Впрочем, повеса или нет, но читать его письма очень весело. Я так смеялась, что совсем забыла о своих горестях. Потом сложила все письма в шкатулку, приспособленную специально для этой цели и убрала подальше. Письма я не даю читать никому. Не люблю этого, ведь они предназначены для меня одной. А у Марселлы и Денизы, особенно у Денизы есть нехорошая привычка считать все письма своими. Мало того, что они постоянно читают друг другу послания от поклонников, так еще и требуют того же от меня. Я всегда отговариваюсь тем, что у меня нет
Ко мне вновь вернулась задумчивость, но усиленно жалеть себя я перестала. Бессмысленное это занятие и очень вредное. И я знаю это, а всю сознательную жизнь только этим и занимаюсь.
В дверь осторожно постучали. Я в это время валялась на постели, сбросив туфли и потому подскочила. Стараясь нащупать ногой хоть один из предметов обуви, я лихорадочно оправляла платье, одновременно пытаясь пригладить волосы. Но ничего толком у меня не вышло. Одну из туфлей я загнала под кровать так основательно, что для того, чтобы достать его, понадобилось бы залезать туда до половины. Поправляя волосы, я случайно зацепила шпильку, она вывалилась и несколько прядей рассыпались. Так что, зрелище я представляла собой презабавное.
— Кто там? — с отчаяньем спросила я.
Делать все равно нечего. Нужно подать хоть какие-нибудь признаки жизни.
— Сюзон, — услышала я голос Денизы, — можно к тебе?
— Н..нет. Прости, Дениза, я… э-э-э… я…
Мои неуверенные и жалкие оправдания не произвели на нее никакого впечатления. Подруга открыла дверь и заглянула вовнутрь.
— Что ты делаешь? — спросила она, окидывая меня заинтересованным взглядом.
Я постаралась принять самый непринужденный вид.
— Пытаюсь причесаться, — отозвалась я, — так что, сама понимаешь…
— Пытаешься? — переспросила девушка, заходя и закрывая за собой дверь, — да, это заметно, что пытаешься. Может быть, тебе помочь?
Я кивнула, понимая, что от нее не отвязаться, а также то, что самой мне ни за что не справиться. Дениза подхватила гребень и принялась ловко орудовать над моей прической. Вскоре я стала походить на приличного человека, а не на пугало огородное.
— Ну вот, — заметила Дениза, — теперь куда лучше. Ты уже пришла в себя?
— А что случилось? — я приподняла брови.
— Ну, не надо, — она захихикала, — я все понимаю. Наверное, все глаза уже выплакала, думая о своем предмете страсти. Только вот, о котором?
Я молча смотрела на нее, ничего не понимая и начиная раздражаться. Кого еще она решила приписать мне в любовники? Оказывается, их много. Если хочешь узнать подробности своей личной жизни, обратись к подругам. Они тебя просветят так, как тебе и не снилось. Узнаешь много нового из того, чего никогда и не подозревала. В общем, подруги всегда выручат тебя в этом случае.
— Что ты имеешь в виду? — все же
— Я вот вспоминала твою встречу с жгучим брюнетом и вдруг меня озарило.
— Да? — вежливо осведомилась я.
— Есть ведь еще один. Помнишь, на приеме ты еще пошла с ним танцевать, а потом так долго разговаривала, что я даже начала опасаться, как бы принцесса тебя не хватилась. А потом совсем куда-то исчезла. Так это он — твой избранник?
— Не помню, — отрезала я сердито.
— Ну, как же? Такой симпатичный шатен. Просто поразительно, какие мужчины обращают на тебя внимание! Один другого краше. Скоро ты приберешь к рукам всех более-менее красивых, а бедные женщины останутся ни с чем.
— Дениза, — начала я, но подруга меня перебила.
— И кому ты отдаешь предпочтение? Первому или второму? На твоем месте я предпочла бы брюнета. Он мне нравится больше.
— Дениза…, - снова попыталась я ее прервать.
Куда там! Если Дениза оседлает своего любимого конька, ей нет удержу.
— И потом, вместе с ним ты смотришься куда эффектней. Шатен тебя бледнит. И потом, мне кажется, он настроен как-то несерьезно. Все смеялся, забавлялся, а брюнет…
— Хватит, — отрезала я, сумев вклиниться в этот поток.
— Не сердись, — примирительно заметила Дениза, — ты им нравишься. Обоим. Я заметила.
Я без сил опустилась на кровать. Господи, когда же это закончится!
— Ну, признайся, кто из них тебе нравится больше, — настаивала подруга.
Мне уже хотелось ее пристукнуть. Или заткнуть чем-нибудь рот, чтобы она хоть немного помолчала. Я стала оглядываться по сторонам в поисках подходящего предмета. Ничего подходящего не обнаружила, кроме одинокой туфли. Не запихивать же ее в рот Денизе, в самом деле.
— Нельзя быть такой скрытной. Я тебе постоянно рассказываю о таких вещах.
— У меня болит голова, — сказала я.
— Ты плакала? Вот поэтому она и болит. Ничего, выпей воды, полегчает.
— Я не плакала.
— А что еще ты тут делала так долго?
— А что, тут больше делать нечего, кроме как плакать?
— В одиночестве — да, — она захихикала.
— Боже, — простонала я.
— Сюзон, — Дениза недолго думая, присела рядом со мной, — ты слышала последнюю новость?
— Нет.
— Ну конечно, кого я спрашиваю! Ты помнишь Луизу Фернье? Она тоже была фрейлиной ее высочества.
— Кто это?
— Сюзон, это уже слишком! Ведь вы знакомы. Марселла была с ней более близка, они считались подругами. Вспомнила?
— Должно быть, у нее железные нервы, если она могла терпеть Марселлу, — не смолчала я.
Дениза покачала головой. Кажется, она осуждала мою неумеренную язвительность.
— Марселла вовсе не такая плохая, — встала она на ее сторону, — правда, такая же язва, как и ты. Вот с ней ты быстро нашла общий язык. Да, она еще была помолвлена с каким-то молодым человеком.