Никогда_не...
Шрифт:
— Ты боишься мутаций? — осторожно интересуюсь я. — Знаешь, мне кажется, вся эта сказка насчёт воды и мата конкретно преувеличена. Возьми вон стакан, поматерись в него. И посмотришь — ничего не случится.
Когда спустя полчаса к нам заходит Дэн с приглашением явиться в общий зал — почетные гости, шикарные женщины этого города, а также алкоголические спонсоры, которые остались довольны уровнем продаж, желают увидеть звёзд мероприятия — мы с Вэлом, успев подпоить и Сережку, ржем как сумасшедшие, продолжая наш эксперимент.
Вэл высокопарно матерится в стакан с водопроводной
— Хуёво! Охуенно! — повторяет он, пока я быстрым движением откупориваю еще шампанское. — Невъебенно-заебенно! Жопа! Жопа! Хотя, бля, это не мат… — устало вздыхает Вэл, на секунду отрываясь от трубочки из-под коктейля, сквозь которую он орет в стакан. — Поебень! — смачно заканчивает дизайнер, после чего обращается к Денису: — Хорошо, я готов выйти и произнести еще одну речь. Воду мою не трогать. Я в неё столько вложил, что к моменту моего возращения она должна превратиться в бухло. Как минимум в винишко, а лучше — в вискарь. Он нам понадобится. Бухать я сегодня собираюсь всю ночь.
Поняв, что мы уходим, я соскальзываю на пол и передаю ему шампанское, чтобы сделал еще один глоточек. Сережка убеждает нас взять открытую бутылку с собой — по его мнению, мы такие важные птицы, что нам никто ни слова не скажет. Разве что спонсоры обидятся, что пьём не их продукт.
— Ничего! — гордо воздевая подбородок и приосаниваясь, Вэл снова готов явить себя публике. — Мы и с ними бухнем. Все будет довольны! Веди нас, Рестик! — добавляет он свою любимую фразу, а у меня в кармане вдруг негромким звуком смс-ки дзинькает мобильный. Достаю на ходу — и тут же останавливаюсь.
«Я тут, возле Дэна. Стою за кофейней, со стороны парка»
Черт. Это безумие. Артур приехал, когда тут полно народу, среди которых его знакомые, и Наташка, и…
Я очень хочу увидеть его. И увижу. И пусть только кто-то попробует мне помешать.
Тут же быстро отвечаю ему:
«Через пару минут буду».
«Я возле шахматного клуба»
Отлично. Хоть у кого-то голова работает из нас двоих. Заброшенный шахматный клуб — странной формы здание, напоминающее то ли ферзя, то ли слона-мутанта, стоит в самой заброшенной части парка, где шахматами никто не занимается уже более двадцати лет. Там почти всегда пусто, даже собачники своих питомцев не хотят выгуливать — сразу за клубом виднеется городская больница, а рядом с ней — морг. Как ни крути — не самое романтичное место.
Только меня это, опять же, не волнует. Совсем не наличие или отсутствие морга является для меня мерилом романтики.
Гордо явившись вместе с дизайнером в общий зал, где нас встречают аплодисментами, оставляю Вэла блистать перед благодарной публикой, сама же делаю многозначительные знаки руками и показываю, что мне надо отлучиться и я скоро вернусь.
Обеспокоенным взглядом меня провожает только Денис — Наташка по-прежнему прячет лицо за спинами подружек, а все остальные так увлечены особой Вэлиала Донцова, что почти не обращают внимания на мое исчезновение.
Выскальзываю за двери кофейни, замечая, что на улице уже темнеет — оказывается, мы
Все как обычно. Жизнь идёт своим чередом. Вот только мне надо в другую сторону от этих летних, заполненных людьми аллей. Артур не зря выбрал шахматный клуб — отсюда к нему очень неудобно добираться. Так что я ничем не рискую. Вряд ли кто-то любопытный сможет увидеть нас. И сгущающиеся сумерки, как всегда, наш верный помощник.
Быстро оглянувшись, чтоб не вызывать лишних подозрений, ныряю в кусты, растущие сразу за кофейней, и пересекаю небольшой пустырь, примыкающий к центральному парку. Еще один густой и разросшийся кустарник, я предпочитаю не обходить, а продраться сквозь него — и перед моими глазами — шахматный клуб, сооружённый из больших железных листов, а рядом — заброшенная мусорка, за которой вкрадчиво проступают силуэты морга. Но мне эта картина кажется удивительно красивой — потому что рядом стоит припарковавшийся автомобиль Артура, и он сам, прислонившись к нему спиной, задумчиво смотрит в телефон, листая сообщения на экране и… курит при этом.
Черт. Что-то часто он стал курить, пока общается со мной. Вот и сигареты собственные появились. Не хочу быть мамочкой и читать ему морали, но… может… всё-таки не надо?
Перепрыгивая через еще один колючий куст, налетаю на него, щелчком выбиваю сигарету из пальцев и целую со всем хмельным безумием, которое вызвал во мне сегодняшний день. Он пытается что-то сказать, но мне все равно, я перекрываю ему любую возможность говорить и даже сделать новый вдох. Не хочу ничего слушать, ни о чем думать, хочу только целоваться с ним, и чтобы это никогда не кончалось.
Если Артур и думал возмущаться моему самоуправству, то очень быстро это проходит — его руки обхватывают меня, не дав окончательно хлопнуться на землю, а губы с терпковатым привкусом табака такие тёплые, такие мягкие и упругие, что у меня просто подгибаются колени, и его в дыхании я вдруг слышу… что-то… что-то подозрительно знакомое…
— Коньяк? — отстраняюсь от него, продолжая принюхиваться. — Ты что, пил, а потом сел за руль?
— Вишня в коньяке. Конфеты, — поправляет он меня. — Я же не идиот, Полин. А вот у тебя точно — коньяк и… и еще что-то.
— Брют, — признаюсь я, понимая, что скрываться не имеет смысла. Да и зачем? Перед ним?
— Тебя шатает, — констатирует Артур с улыбкой, придерживая меня за плечи, в то время как мне кажется, что я стою абсолютно ровно.
— Нет. Или, может, да, — просто из духа противоречия начинаю спорить я. — А! Я поняла! Это от того, что ты рядом! — и снова лезу целоваться. Окей, шампанское и коньяк пусть будут мне оправданием, могу приставать к нему беззастенчиво и откровенно.
Артур, хоть и утверждает, что не пил, тоже какой-то… хмельной. Я чувствую это по тому, как он отвечает на мои поцелуи, как рукой пробирается под майку, как подаётся вперёд, прижимаясь своими бёдрами к моим.