НИКОЛАЙ НЕГОДНИК
Шрифт:
– А вот не нужно вот этого… Ангелы, как и террористы, национальности не имеют. Я - имею.
– А-а-а…
– Все, пресс-конференция закончена, за работу, товарищи!
Только поздним утром усталому ангелу удалось понять всю поспешность и опрометчивость своих слов. Не только крылья - ноги не держали. Уже и пожалел сто раз о неосторожно сказанном, но назвался груздем - полезай в кузов. Зато сотня ведер святой воды заботливо разлита в бочонки и ждет отправки на место планируемого сражения. Это заняло всю ночь, а предшествующий вечер посвятили массовому благословлению оружия, иногда отвлекаясь на индивидуальное.
А что, бывали прецеденты и
И по завершении работы - легкий завтрак, плавно переходящий в плотный обед минуя полдник. Полдники - баловство, с них настоящих сил не прибывает. Разве что… да, вот этот кусочек, тот еще… и рюмочку-другую под икорку. И балычок. Как же на Шолокше без провесного балычка, али нехристи какие?
– Ну, спасибо, отче, накормил, - Израил с трудом отвалился от стола и пошатнулся. Его на лету подхватили двое дюжих монахов в кольчугах поверх ряс и бережно усадили в кресло, наслаждаться блаженной тишиной и благолепием нового патриаршего подворья.
– Кофейку?
– предложил Савва.
– Можно, - согласился ангел, доставая из кармана деревянный футляр с сигарой и ручную гильотинку.
– Вот только где вы его берете, неужели купцы из дальних стран привозят?
– Не-е-е, у княжеского министра финансов, казначея по-нашему, мешок есть самобраный. Оттуда и берем. Николай вот к йеменской робусте привык, а я так, не разбирая. И коньячку? Рюмочку? Ликеры еще есть…
– Не будем себе лгать, отче!
Савва кивнул и разлил по стаканам волшебный дар араратской лозы.
– Тоже оттуда?
– Израил повел носом.
– Восхитительно! А нет ли здесь урона нашему… э-э-э… чину? Нет, не убирай, я же чисто теоретически.
– Нормально там все, - заверил пастырь.
– Ежели что на пользу, то наука, а не колдовство. Пусть даже современными методами не удается изучить принцип действия данного артефакта.
– Хм…
– А чего? Учусь на старости лет, да. Годзилка учебники диктует, а я вот записываю… Пригодится, чо. На следующий год хотим университет открывать.
– Дело хорошее.
– Угу, только тяжелое. Ты когда домой?
– Что, надоел? Да вот прямо после обеда и собирался. Или передать надо чего - просьбу, какую, или молитву? Помогу по-свойски.
– Сами справимся, нечего по пустякам беспокоить. Разве, - на лице у Саввы появилось хитрое выражение.
– Разве что помочь нашего князя оженить. На русалке. Не кривись - браки заключаются на небесах, как раз твоя епархия.
Израил поперхнулся сигарным дымом:
– Я больше по линии госбезопасности и географическим открытиям. Или в техническом отделе, как сейчас.
– А ты подумай, - Патриарх осторожно, стараясь не помять крылья, постучал собеседника по спине.
– Какая может быть безопасность у государства, в котором нет наследника? Подумай! Ну пожалуйста! Обещал же!
По глубокому оврагу в сторону близкого уже города со смешным названием Алатырь пробирался рыцарский отряд. Тяжеловооруженные всадники изо всех сил старались остаться незамеченными - копыта и морды их коней замотаны тряпками, а доспехи тщательно намазаны сажей, смешанной с бараньим жиром. Ни один солнечный зайчик не должен блеснуть, выдавая движение беспечным руссам.
Только самые опытные рыцари, победители битв и бесчисленных турниров, прошедшие дополнительную подготовку в отдаленном
Командир отряда, герой сражения при Монтенбло, благородный маркиз ди Мьянетта внезапно остановился и поднял руку.
– Тихо… не двигаться, - раздался его громкий шепот.
Рыцари остановились, придерживая коней. А на фоне чистого неба промелькнуло зеленое брюхо Змея Горыныча. Но что-то разглядеть на большой скорости ему не удалось.
– А теперь вперед, пока богомерзкое чудовище не вернулось, - ди Мьянетта отдал новый приказ и подбодрил своего скакуна шпорами.
Благородное животное мысленно послало хозяина к чертям конячьим, но подчинилось. Но как же ему надоело третий день таскать на себе бронированную тушу по буеракам! Да разве кто спросит у коня его мнение? А стоило бы… Кто, как не он, давно уже нутром чуял приближающиеся неприятности? А как сказать о них хозяину? А никак - морда завязана. Лягнуть бы кого для успокоения нервов, да и тут незадача - копыта тоже замотали в грязное тряпье. С ним удар не тот, без должной красоты и изящества.
Но вот, наконец, и долгожданный отдых, а то в полдень даже в глубоком овраге, прикрытом от солнца почти смыкающимися наверху деревьями, стало жарко.
– Доспехи не снимать, огня не разводить, - маркиз отдал очередное распоряжение. Излишнее, но очень уж нравилось руководить.
Мог бы и не напоминать - самостоятельно разоблачаться долго и трудно, а выполнять для своих пусть и соратников, роль слуги и оруженосца было ниже рыцарского достоинства. Так и с огнем… Когда в отряде двенадцать графов, восемь баронов, один виконт и только два простых однощитовика, разве может кто-то из блестящего общества развести костер для всех? Как простой кнехт? Ладно бы для себя, но двадцать четыре костра на коротком привале - явное излишество. Да и зачем, когда можно просто перекусить сваренным позавчера холодным мясом и приложиться к пузатой фляге, подвешенной у седла.
Сам командир неторопливым шагом отправился к ближайшим кустам - поразмышлять о превратностях военной судьбы, способах заточки полуторных мечей, о тактике и стратегии. И новых задачах, которые поставит перед оружейниками по возвращении из похода со славой и богатством. Особенно с последним. Пусть голову ломают, как устроить так, чтобы отправление некоторых надобностей не представляло из себя соревнование с этими самыми надобностями в скорости. И не всегда в пользу рыцаря.
Ди Мьянетта наслаждался прохладой и покоем, отгоняя злых комаров березовой веточкой, когда отблески пламени среди кустов привлекли его внимание. Маркиз отбросил приготовленные заранее лопухи и поспешил в сторону временного лагеря, завязывая на ходу тесемки штанов. Потом остановился, хлопнул себя по лбу и вернулся к сложенному кучей железу. Долго, с пыхтением и ругательствами, влезал как устрица в раковину (если бы устрицы умели так отчаянно ругаться), путаясь второпях в ремешках и застежках. А тут еще подарок - только и мелькнула среди зарослей жирная спина здоровенного суслика, уносящего боевой шлем.