Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!

Адский жнец

– Вот и все. Вот, это твой, Реборн, – поставила перед репетитором кружку с ароматным напитком Николетта, а после опустилась на стул.

– Приятного аппетита.

– Наслаждайтесь.

– Итак, спрашивай что угодно, мой милый брат по клятве, – произнес Дино, глядя на шатена.

– Эм…

– Кстати, у тебя уже есть семья, Тсуна?

– На данный момент есть Гокудера, Ямамото и еще несколько кандидатур. Хибари, Сасагава Рехей и…

– Это мои друзья и старшеклассники, – возмутился Савада, а Скайрини

немного нервно улыбнулась, услышав фамилию боксера. Она чувствовала в нем пламя Солнца, но… – Но почему ты приехал к кому-то типа меня, Реборн? Почему не остался с Дино-саном?

– Вонгола – самая главная семья в Альянсе. Именно поэтому у нее приоритет перед другими семействами, – дал ответ на вопрос сам Каваллоне, удивляя Саваду.

– Э?! Вонгола настолько влиятельная?!

– Конечно.

– Теперь мне еще страшнее…

– О, Дино-кун. Боже мой, ты всю еду по столу размазал, – покачала головой домохозяйка, прижав ладошку к щеке.

Тут Скайрини посмотрела на стол и тихо фыркнула от смеха, так как Каваллоне действительно уляпал стол едой, подобно поросенку. Тихо посмеиваясь, Николетта прятала улыбку за кружкой с кофе, хотя ее плечи и немного тряслись. А учитывая то, что парень сидел слева от девушки, которая держала на коленях И-Пин….

– Без его людей потенциал Дино падает вдвое.

– А?!

– Он из тех, кто может использовать свои силы только ради семьи или перед семьей. Без них он становится неуклюжим, – объяснил Реборн, замечая, что Николетта посмеивается над неуклюжестью итальянца.

– Другими словами его способности могут быть использованы только в роли босса?!

– Реборн, ты опять за свое. Хочешь, чтобы Тсуна в это поверил? Это все потому, что я привык есть ножом и вилкой. Поэтому с палочками и не получается.

– А, п-понятно. Да, наверняка так оно и есть! Боже, не надо врать.

– Я не вру.

– Я приготовлю тебе в ванну, – поднялась из-за стола Нана, направляясь в ванную. – Ник-чан, уберешь со стола?

– Да, конечно, – улыбнулась итальянка, поднявшись на ноги и принимаясь собирать грязную посуду. Подойдя к Каваллоне, она смахнула остатки еды со стола, причем сделала это так, чтобы не помешать трапезе и чтобы ничего не осталось.

– А-а-а-а-а-а!!!

– Мам!

– Нана-сан?!

– Что случилось? – подскочил на месте Каваллоне, опрокидывая стул, а после и сам упал.

– Ты как, нормально?!

– Я споткнулся о собственную ногу…

– А?!

– Вот видишь, я же говорил: он неуклюж.

В это время на кухню забежала перепуганная Нана. К ней тут же подскочила Николетта, обнимая и успокаивая. Хотя сама постаралась изобразить спокойствие, на ее лице была тень испуга. Не за себя, нет. За Тсунаеши и его мать, да. Они были так добры к ней, а ей нельзя раскрывать себя, нельзя дать понять им, что она такая же, как их отец, как муж Наны. Она – мафия.

–

Там, в ванной! В ванной!

– Мам, что там?!

Тсунаеши, Реборн и Дино направились в ванную. Что там происходило, итальянка не знает. Лишь слышала крики, щелчки хлыста, звуки ударов. Когда все стихло, девушка уже смогла успокоить женщину, накапать ей успокоительного, и отправить отдыхать, заверив, что уберет все сама.

– Нико-чан, а где мама? – спросил Тсунаеши, зайдя на кухню. Девушка уже помыла посуду и вытирала ее, ставя на место. На вопрос шатена никто не ответил. – Нико-чан?

– А? Ой, прости, ты что-то спросил?

– Где мама?

– Нана-сан у себя, отдыхает. Я с трудом смогла ее успокоить и уговорить идти отдыхать, – девушка потерла переносицу, прикрывая глаза. Она выглядела уставшей. – Ладно, пойдем. Нам еще уроки нужно сделать.

– А, да, пойдем.

Подростки поднялись на второй этаж, и пошли в комнату шатена. Дети увязались с ними, и Николетта дала им карандаши с альбомами и попросила не скучать.

– Я постараюсь быстрее закончить, а после расскажу вам, чем закончилась история про Мустанга.

Дети согласились и занялись рисованием. Тсунаеши делал упражнения, но у самого не выходило из головы то, с каким спокойствием Николетта прошла мимо всех людей Дино, как она не удивляется экстремальным побудкам в стиле Вонголы и вообще тому, что Реборн является его, Тсуны, репетитором. Пятилетний ребенок с хамелеоном и пустышкой на груди, но утверждающий, что он киллер.

Сидящий в кресле Каваллоне наблюдал за своим младшим братом и девушкой, о которой даже Реборну почти ничего не известно. Репетитор-киллер сообщил Дино о том, что видел на ноге девушки какую-то странную татуировку. Двадцать семь, что бы это могло означать?

– Еши, ты вот тут ошибку допустил, – вывел из размышлений голос итальянки и Дино посмотрел на ребят. Девушка показывала на ошибки одной рукой, а второй она придерживала голову.

Каваллоне наблюдал за ними, размышляя о том, почему у девушки на глазу эта белая повязка. Днем на ней ее не было, так зачем она надела ее по приходу домой?

– Она младшая сестра Занзаса, – вспомнил блондин слова Реборна, когда они стояли в гостиной и наблюдали за девушкой. – Она росла под присмотром Варии, а Скуалло обучал ее искусству меча.

– Откуда такая уверенность? И да, что за белая повязка? Когда они с Тсуной пришли из школы, но ней повязки не было.

– В том футляре, что она теперь носит с собой даже в школу, находится меч. На счет повязки ты прав, она надевает ее только на утреннюю тренировку. То, что она надела ее сейчас, показывает ее недоверчивость в отношении тебя и твоих людей. Думается мне, Скуалло ей что-то рассказал о тебе и вашей учебе в школе убийц.

– Она скрывает тот факт, что имеет отношение к мафии, не так ли?