Никотин убивает…
Шрифт:
— Мертва? — недоверчиво повторила миссис Мэтьюс, прикрывая глаза ладонью.
За нее ответил Гай.
— Да мы понятия не имели, что с ней! С чего бы мы стали беспокоить вас? У нее с утра было несварение желудка, вот и все… Вчерашний ужин, прямо сказать, был не из лучших. Ведь я так и сказал, мама, что с ней ничего особенного не происходит, помнишь?
— Да, да, — отвечала миссис Мэтьюс глухо. — Я дала ей свое лекарство и уложила в постель. Вот и все. Ей хотелось подремать.
— На что она жаловалась? — спросил
— Она ни на что особенное не жаловалась… Ее мутило, голова болела… И потому я дала ей лекарство. Это прекрасное средство, мне его выписывал НАСТОЯЩИЙ врач…
— У нее были судороги? Или дрожь? Или затрудненное дыхание?
Миссис Мэтьюс помотала головой:
— Нет, нет… Если бы так, я сразу послала бы за вами. После моего лекарства ей полегчало, но стало клонить ко сну, и я решила оставить ее в покое…
— Филдинг, отчего она умерла? — вдруг брякнул Гай.
Доктор обвел глазами мать и сына, лицо его осунулось, скулы обострились…
— Я не могу ответить на ваш вопрос без проведения патоанатомического исследования.
Миссис Мэтьюс нервно мяла уголок покрывала на кровати.
— Совершенно ясно, что в таком исследовании нет необходимости, — возразила она, стараясь говорить ровным голосом. — Очевидно, что у нее был инсульт! Ведь потрясение от смерти брата…
— Для меня тут нет ничего очевидного, миссис Мэтьюс. Сожалею, но не могу подписать свидетельство о смерти. Это дело коронера.
— О Боже мой! — взвыл Гай.
Миссис Мэтьюс дрожащим голосом сказала:
— Это просто нелепо! Моя золовка была уже в преклонном возрасте, и в последнее время здоровье у нее пошатнулось, это все видели…
— Хорошо, скажите откровенно — что вы подозреваете? — спросил Гай угрожающе, делая шаг к доктору.
Филдинг посмотрел на него сурово:
— Если угодно, я подозреваю, что мисс Гарриет Мэтьюс была отравлена!
— Ложь! — закричал Гай.
— Тс-с-с! — сказала миссис Мэтьюс машинально. — Это все очень глупо. Кому нужно было ее травить? Это было бы просто смешно, когда бы не было так грустно! Но подвергать всех нас еще одному испытанию, еще одному полицейскому расследованию — это уж слишком, доктор!
— Миссис Мэтьюс, я вынужден отказаться от обсуждения этого вопроса. Меня не было здесь в момент смерти, я не видел ее состояния утром и по совести просто не могу подписать свидетельство о смерти. Если вы оба спуститесь вниз, я берусь сторожить эту комнату до приезда полиции.
В конечном счете миссис Мэтьюс с Гаем действительно сочли за лучшее спуститься вниз. Доктор Филдинг запер дверь на ключ и собирался последовать за ними, но тут им навстречу из спальни миссис Мэтьюс вышла бледная Стелла.
— Дерек, ты и правда так думаешь? Извини, я не решилась зайти в комнату, но я слышала ваши разговоры… Ее просто не могли отравить, нет!
— Извините, но я ничего не могу поделать, —
— Если бы не смерть дяди, ты ведь ни за что не заподозрил бы отравления! — бросила ему Стелла.
— Это совершенно разные случаи, — заметил доктор. — Твой дядя долгое время страдал от сердечной недостаточности. А у мисс Гарриет, когда я осматривал ее не так давно, в помине не было нарушений сердечной деятельности или кровяного давления. И пусть бы даже ваш дядя был бы жив и по сей день, я все равно не мог бы считать смерть мисс Гарриет Мэтьюс обычным событием…
— Но, Дерек, подумай, кому была нужна ее смерть?
— Стелла, не будем продолжать этот разговор. Я ничего не могу поделать. Мой долг велит мне поступить вполне однозначно.
— Так что же нам делать?
— С этим уже ничего не поделаешь, — грубовато сказал доктор. — Мне надо сообщить об этом случае… Извините еще раз…
Он заспешил вниз по лестнице.
Миссис Мэтьюс ушла в библиотеку и забилась там в уголок. Гай отошел к окну и стоял там, кусая губы. Он слышал, как Филдинг говорит по телефону в холле, и, бросив быстрый взгляд на мать, вдруг поднял трубку параллельного телефона в библиотеке… Он слушал.
Вошел Бичер и спросил, что бы хотела на ленч миссис Мэтьюс. Та не ответила и не пошевелилась.
— Мама! — окликнул ее Гай.
Теперь она встряхнулась, словно до того спала, и недоуменно повторила:
— Ленч? Какой ленч? Нет, боюсь, я не смогу проглотить ни ложки…
— И я тоже, — добавил Гай. — И не думаю, что у Стеллы будет аппетит…
Дворецкий кивнул и удалился.
— Боже мой, Гарриет больше нет, — всхлипнула вдруг миссис Мэтьюс. — Как же я теперь без нее… Мне будет без нее так одиноко…
Гай слегка изменился в лице и хрипловатым голосом попросил:
— Мама, не надо… Не надо этого театра…
Миссис Мэтьюс молча смотрела на него несколько мгновений, а затем продолжила уже более нормальным тоном:
— Запомни, мой мальчик, что бы там ни было, говори твердо, что мы сделали для нее все, что могли. Нам надо рассказать им правду, только чистую правду, потому что я абсолютно уверена, что тетю Гарриет не могли отравить… Я думаю, у нее был инсульт.
В библиотеку вошла Стелла, все еще изжелта-бледная, но спокойная.
— Я думаю, надо сообщить тете Гертруде, не правда ли? — спросила она. — Я могу ей позвонить.
— Моя милая, если бы ты только дала мне побыть спокойно пару минут! — жалобно сказала миссис Мэтьюс. — Кажется, вы оба совершенно не представляете, ЧТО я сейчас испытываю в душе своей… Мы с ней не всегда жили в согласии, но я…
— Я о другом. Тетя Гертруда — ее сестра, и я думаю, что ее необходимо известить, — настойчиво повторила Стелла.
Миссис Мэтьюс махнула рукой, словно была уже не в силах вымолвить слово…