Никто, кроме тебя
Шрифт:
– Боже мой! Когда?
– Когда прилетел в Мехико и пришел в отель, где мы все остановились. Ракель не хотела возвращаться, тогда он выхватил пистолет и пригрозил убить меня, если мы не подчинимся.
– Но Антонио никогда не носил оружия. Я не помню случая…
– Теперь видишь, как он изменился? Конечно, если ты его спросишь, он наговорит тебе Бог знает что. Но все было именно так, как я говорю. Сама Ракель может подтвердить. Она не плохая девушка, мама, поэтому и хочет развестись с ним! Она поняла, что Антонио не такой, каким был прежде, когда они поженились.
Марта, конечно, все истолковала по-своему, и своими выводами поделилась
Ах, как хочется иногда Ракель иметь нрав младшей сестры, ее умение не задумываться над сложностями жизни. Уж Марта-то на ее месте не страдала бы никогда, знала, что делать. А она, Ракель, все время думает, думает… Вдруг Антонио хочется просто поразвлечься с нею?
– Ракель, ты сама себе отравляешь жизнь, – назидательно говорила младшая сестра. – Зачем все время думать о том, что будет завтра? Может, завтра мы умрем, так что же? Почему не воспользоваться тем, что тебе дается сегодня? Ты молода, красива! У Антонио много денег, но он такой же мужчина, как и все, поверь! Ну, почему он не может влюбиться в тебя? Почему ты не веришь этому?..
А вечером, когда Марта возвращалась к себе, ее окликнул Антонио. Их недлинный разговор еще больше утвердил Марту во мнении, что ее сестра многое напридумывала себе, – на самом деле она нравится Антонио. И с каждым днем все больше. В этом не приходилось сомневаться.
– Ты так пока и не сказала мне, Марта, почему решила позвонить мне по телефону из Мехико? Что тебя заставило?
– Хочешь, скажу правду? – лукаво бросила на него взгляд Марта.
– Конечно! Жду!
– Я понимаю, что ты не отправил нас в тюрьму, чтобы не скомпрометировать брата. Но ведь ты мог просто выгнать всех нас отсюда. Почему ты этого не сделал?
– Потому что верю, что вы не виноваты ни в чем.
– Только поэтому? Другой причины нет, Антонио? Ты уверен?
– Какой, например?
– А такой, что тебе нравится моя сестра?
– Конечно, она мне нравится.
– Ты тоже, Антонио, ей очень нравишься.
– Она тебе это сказала, или ты так думаешь? – Антонио внимательно посмотрел на девушку и подумал, что не такая уж она и простушка, как тут ее величают здешние дамы.
– Она мне сама сказала. Конечно, Ракель не такая как все. Ты уже это, видно, заметил? Она боится влюбиться в тебя, потому что думает, что нужна тебе только как развлечение, а она гордая…
– Может, она все еще думает о Максимилиано? – предположил Ломбарде.
– Нет, она его видеть не может! Знаю,
– Догадывался, – усмехнулся Антонио.
– Конечно. Если я это тебе говорю, то только потому, что люблю свою сестру и вижу, как она страдает.
Тем же вечером Ракель грустно сказала отцу, что наконец-то Антонио позволяет ей поступать, как она считает нужным, и что они, наконец, смогут скоро уехать отсюда. Когда? Может быть, сегодня вечером он скажет ей…
Если его дочь, кипятился дон Даниэль, делает это исключительно из-за страха перед местью Максимилиано, то он не согласен на такой ее шаг. Вчера Макс приходил к нему и просил, чтобы он уговорил Ракель уехать, и он, Саманьего, конечно, не сказал ему ни да, ни нет. Что поделаешь, сеньор Альбенис сделал ход и проиграл, – он ему так и сказал.
И даже после этого Ракель решительно настаивала на том, что им лучше всего уехать из Акапулько…
Виктория позвонила по телефону Оскару и просила его заехать к ним. Тот встревожился: не заболела ли. – Нет, надо поговорить, – каким-то убитым голосом молвила сеньора Ломбарде.
Как и предполагал Оскар, речь снова шла о сыновьях. Теперь уже об обоих. Антонио беспокоил, потому что угрожал, оказывается, пистолетом Максу, не может ли такое быть вследствие удара головы… Ужасно то, что он говорит о Максимилиано, он его ненавидит, называет преступником, место которому в тюрьме. Она просила Оскара поговорить с Антонио, ведь он был лучшим другом сеньора Ломбарде. Виктория любит обоих одинаково. Конечно, у Макса много недостатков, но ей кажется, что Антонио преувеличивает, а Ракель постоянно сеет раздоры между братьями.
Оскар пообещал, хотя, зная упрямство Антонио, и не был уверен в успехе этого разговора: старший сын Ломбардо, несмотря на почтительное отношение к Оскару, не любил, когда вмешивались в его личные дела.
Антонио обладал рядом бесспорно положительных качеств, которые, очевидно, достаются человеку вместе с наследственными генами – ум, импозантная внешность, обаяние, желание и умение добиваться своего, будь то общественное или личное дело. Фирма процветала с того момента, как он взял бразды правления ею, согласно завещанию отца, в свои руки. И, если желал добиться благосклонности женщины, то и тут ему не было равных: многие сеньориты мечтали о браке с ним, но Ломбарде до сих пор не относился серьезно ни к одному из своих романов. Даже Маура, его последнее, наиболее серьезное увлечение, не могла похвастаться перед приятельницами, что окончательно завоевала сердце Антонио, хотя бесспорно считала, что даже она, искушенная в любовных похождениях, в объятиях его забывала о других поклонниках.
Сводному брату Максимилиано всегда было невыносимо превосходство Антонио, которое чувствовалось во всем. Но еще никогда интересы братьев не скрещивались столь жестко и бескомпромиссно. Будучи неглупым от природы, Макс ощущал, как ускользает от него Ракель, как постепенно день ото дня, живя в доме Ломбардо, все более поддается обаянию Антонио и все более отдаляется от него. Нередко мысленно ставил себя на место брата: как бы тот поступил, окажись на его месте. И приходил к неутешительному выводу о том, что Антонио, скорее всего, никогда, в силу врожденной своей порядочности, не пошел бы на такое… Но тут же верх брала другая мысль – все дело в том, что Ломбардо сказочно богат… Вот если бы ему, Максимилиано, такое…