Ниочема 4

Матвеев Дмитрий Николаевич

Пока стая товарищей судила да рядила, Песцов успел удалиться. И, судя по всему, оставалась последняя возможность: отловить его на обратном пути, у самой машины. Оставалось только выбрать кандидата, который задаст истомившие всех вопросы и станет потенциальной жертвой злобного маньяка. Если бы самому Песцову рассказали о той репутации, которая сложилась у него в студенческой среде, он бы весьма удивился. А потом, поразмыслив, от души порадовался.

Тем не менее, группа любопытствующих всерьёз озаботилась вопросом: кого послать? Молодого человека? Пример троицы Кабановых свидетельствовал:

парней злобный хан не любит. А поломанные руки ещё двоих это подтверждали. Девушку посимпатичнее, дабы очаровала дикаря и убавила уровень агрессии? Но у него только при себе три жены и четыре наложницы, одна другой краше. А по слухам, где-то в степи имеется ещё пара сотен. После такого-то цветника что ему среднестатистические студентки?

Ситуация становилась критической. В любую минуту Песцов мог вернуться и вновь пропасть на полгода, оставив тайну неразгаданной. Но тут на счастье клубу любознательных и, одновременно, на свою беду, мимо проходил местный ботан и заучка, серенький во всех отношениях молодой человек по имени Ефим, а по фамилии Русаков. В конфликты Русаков старался не вступать, тихо крался по теням, скользил по стеночкам, стараясь остаться незамеченным. Нынче ему не повезло.

— Эй, Заяц, иди сюда!

Сказано это было тоном, не допускающим возражения. И Русаков, чтобы не осложнять себе дальнейшую жизнь, поплёлся к парочке студентов, занявших ключевой наблюдательный пост.

— Вон ту машину видишь?

— Вижу, согласился Фима, разглядев микроскопическую синюю машинку.

— Ты должен у машины дождаться её хозяина, задать ему несколько вопросов. Вот список. А потом прийти сюда и подробно доложить. Всё ясно?

Заяц ответить не успел: рядом торопливо зашептали:

— Идёт! Идёт!

Русакова грубо пихнули в спину, напоследок жестко замотивировав:

— Двигай! И смотри мне…

Фима Русаков был, без сомнений, трусоват. Но с мозгами проблем у него не имелось. Песцова он узнал почти сразу, и тут же вспомнил все, связанные с ним слухи. Фима тяжко вздохнул: он оказался меж двух огней. С одной стороны кровожадный Песцов, с другой — компания весьма неприятных в общении мажоров. Он взвесил шансы: мажоры в случае невыполнения приказа как минимум побьют. А Песцов… Кто его знает. может, и пронесёт. И Русаков, чуток приободрившись, двинулся навстречу неведомой опасности.

— Добрый день, Олег Иванович, — церемонно начал Фима. — Позвольте представиться: Русаков Ефим…

— Извини, Ефим, я спешу. Тебе в какую сторону?

Сбитый с мысли Русаков машинально назвал адрес.

— Прекрасно, до половины дороги нам по пути. Садись, на ходу поговорим.

Фима, вдохновлённый началом, уселся в машинку и на глазах изумленной компании храбрых студентов-автолюбителей отбыл.

* * *

— Расказывай, Русаков Ефим, зачем тебя эти придурки послали.

Олег притормозил, пропуская машины, и тронулся вновь.

— А откуда вы… — изумился Заяц.

Песцов фыркнул:

— Трудно не догадаться, если они три дня меня пасут, а подойти да спросить боятся.

— Ну… их больше всего интересовало, почему не слышно мотора. Это ведь не электромобиль? Или, — Фима

внезапно спохватился, — это секрет?

— Никаких секретов. Мотора здесь нет. По крайней мере, его нет в привычном понимании. Машину движет магия.

Глаза Русакова загорелись неподдельным интересом:

— В смысле, работает некий конструкт, перемещающий автомобиль в пространстве?

— Зачем? Это слишком затратно. Конструкт просто вращает колёса. Компактно, экономично, бесшумно.

— Очень интересно, — восхитился Фима. — Вы знаете, мой отец буквально фанат магического привода. Он считает, что за ним будушее.

— Я считаю точно так же, — заметил Песцов. — А как бы мне поговорить с твоим родителем? Давай так: вот моя визитка. Я буду в Москве еще двое суток. И хотел бы за это время с ним встретиться. А там — видно будет. Ну вот, мы подъехали. Тебе пора на выход.

* * *

На другой день Песцов провёл весьма продуктивную встречу с Русаковым — старшим. По её результатам Русаковы, младшая ветвь рода Зайцевых, принялась готовиться к переселению в Дикое поле. Не сказать, что жизнь там обещала быть сытнее. Но Глава Русаковых нашел возможность воплотить в жизнь все давние мечты и проекты. Надо сказать, и в империи Русаковы никогда не были на первых ролях, и при выплате дивидендов всегда находились в конце списка. А потому о переезде особо никто не жалел, разве что глава Зайцевых. Теперь ему придётся искать новых лохов.

В последний же обозначенный Олегом день к голубенькой машинке на парковке академии осмелились выйти любопытные студенты. Вдохновленные недавним успехом Фимы Русакова, они осторожно приблизились и уже почти начали задавать вопросы, но тут ханский телефон резко зазвонил. Песцов извиняющимся жестом развёл руками.

— Алло!

— Олег Иванович, сейчас с вами будет говорить император Пётр Четвёртый, — донёсся в ответ вполне уже знакомый голос императорского секретаря.

И тут же, почти без задержки, в трубке прозвучало:

— Привет, коллега!

— Добрый день, ваше императорское величество.

Услыхав такое титулование, подкравшийся было народ вмиг рассосался по окрестным кустам.

— Ты чего это меня величеством обзываешь? — изволил пошутить император.

— Был повод, — ответил Песцов, садясь в машину. — А чем я, собственно, обязан вашему вниманию?

— Разговор есть, — отставив шуточки, заявил Пётр. — Ты, насколько я знаю, с сессией закончил, так что двигай в столицу. Жены твои пока по магазинам погуляют, я им сопровождение выделю. А ты прямо как есть, на той своей синей крохотульке, приезжай во дворец.

* * *

Приглашение императора — это всё равно, что приказ. Хоть формально два монарха находятся в равных статусах, но если Львов захочет, то через месяцок-другой Дикое поле станет частью империи. А потому без веской причины ему лучше не грубить. Пришлось спешно паковать чемоданы, грузиться и отчаливать в Питер. Олег всю дорогу был задумчив, отвечал на вопросы невпопад, и его, в конце концов, оставили в покое. А подумать было о чём.