Ниочема 4
Шрифт:
Популярность молодого хана и его семьи среди жителей Дикого поля достигла небывалого уровня. Из сопредельных государств, с юга и юго-востока, потихоньку-помаленьку начали переселяться люди. Кто по одиночке, кто семьями, а кто и целыми родами. Разумеется, тамошние правительства были недовольны, но предъявлять претензии опасались.
Песцов втихаря несколько манопроводов настроил так, чтобы они структурированную ману не конкретному Предку поставляли, а развеивали равномерно по всей эфирной оболочке мира. И нечаянно проснувшиеся предки даже не думали засыпать. Они все вместе взялись за старое:
И в империи, и в Диком поле появилась мода на нежить. В богатых домах отсутствие хотя бы домового стало считаться признаком отсталости. Зато хороший хранитель стал показателем статуса.
В столице империи с большим успехом прошел вернисаж. На нем помимо прочих были выставлены картины хана Дикого поля О. Песцова. Эти работы вызвали бешеный интерес публики, а также многочисленные споры искусствоведов по всему миру. Ввиду слишком большого количества желающих приобрести эти картины, был устроен аукцион. Сумма продаж побила все рекорды.
Где-то в ханском дворце
В ханском дворце в апартаменты правителя пришли все четверо жен. За окном стемнело, дети давно спали под бдительным присмотром нежити. Да и сам хан, утомлённый ненормированным рабочим днём, успел залезть в постель. Молодые женщины расселись кто в удобное кресло, кто на мягкий пуфик, кто просто на кровать поверх одеяла.
— Дорогой, — начала по обыкновению Маша. — к нам на прошлой неделе поступило предложение на присоединение к клану от рода Чёрных пантер из Сенегала. Люди беспокоятся, переживают, а ты до сих пор не дал им ответа. Не сказал ни да, ни нет.
— Но я же… — начал было мямлить Песцов.
— Мы понимаем, — твёрдо сказала Вера. — Вот и пришли все вместе, чтобы вынести решение. Мы знаем всё, что ты можешь сказать. И знаем твой главный аргумент: жён и без того слишком много.
— Давай по порядку, — вновь взяла слово Маша. — Приличного размера род проиграл войну другому роду. Кажется, Ягуарам. Да, Алёна?
— Точно, — откликнулась та.
— В результате войны у них почти не осталось мужчин. Зато полно женщин, а также девушек брачного возраста. И чтобы не быть вырезанным подчистую, род решил оперативно сменить место жительства. Наша степь показалась Пантерам сродни африканским пампасам, да и экономическое положение государства более, чем устроило.
— Так пусть приезжают и живут, — пожал плечами Олег. — Я лично подпишу им вид на жительство. Если те же Ягуары решат их достать, поголовье пятнистых кошек резко сократится. А что у них есть такого, что они решили попроситься в клан?
— Во-первых, сильный Предок. Пантеры — одни из самых крупных кошек, не меньше Тигров или, скажем, Ирбисов. И особых умений а, значит, и Даров у пантер полно. Они и плавают, и по деревьям лазают, и могут издавать запах, приманивающий добычу.
— У нас в клане уже есть кошка. Пусть не такая большая, зато смелая. Я сам видел, как твой, Маша, предок, драл гигантскую кобру. Только шкура в стороны летела. А ещё что?
—
— Вот это уже интереснее, — оживился Олег. — Кто еще выскажется в поддержку Пантер?
— Полностью отличающаяся от наших генетическая линия, — подала голос Алёна. — Рано или поздно этот вопрос возникнет, и лучше позаботиться о подобных вещах заранее.
Хан поворочался, переложил подушки поудобнее и задал очередной вопрос:
— Ну а ты, Вера, что скажешь?
— Среди Пантер никогда не было предательства. Даже в те времена, когда все Предки спали.
Олег сделал страдальческое лицо: он опять проиграл. Сколько там родов обыкновенно входит в клан? Семь? Девять? Какой кошмар!
Тут Маша лукаво прищурилась, грациозно потянулась и особым, мурлыкающим голосом сказала:
— И еще одно: разве ты никогда не мечтал как следует обнять прелестную негритянку?
Где-то вне пространства
Проверка обрушилась внезапно. Едва три сущности отправили очередного клиента по назначению, как в месте их пребывания возникла крупная сущность более высокого порядка. Всем известно: если как следует проверять, всегда можно найти нарушения, даже если их и не было. А тут с нарушениями как раз всё было в порядке.
— Что у вас тут происходит? — резко спросил Контролёр.
— Работаем, — хладнокровно ответил Первый. — Трудимся, не покладая всего, что имеем.
— А чего вон тот дрожит? Чего испугался? — Контролёр указал на Второго.
— Да слава о вас идет больно жуткая. Мол, у вас в отделе контроля сущности пропадают.
— Это кто ж тебе такое сказал? — грозно надвинулся на Первого проверяющий.
— В звездном ветре нашептало, — не смутился Первый.
— Ладно, сейчас поглядим. Давай сюда реестр назначений.
Контролёр принялся изучать документ, и вскоре нашел искомое.
— Вот! — он указал на запись. — Вы самовольно услали клиента на перерождение. Как вы это объясните?
— Легко, — отразил наезд Первый. — Вот индексы грехов и добродетели. Видите, практически равны. И куда его по-вашему девать?
— Действительно, — озадачился Контролёр.
Но тут же повнимательней вник в запись и с энтузиазмом воскликнул:
— Сколько нарушений! Да вы сделали не по инструкции абсолютно всё!
Второй и Третий после этих слов завибрировали вдвое интенсивнее. Первый же хладнокровно добыл ведомость по подотчётным мирам.
— Вот, глядите: индексы положительности до момента отправки объекта стабильно падают с тенденцией дальнейшего понижения. Зато сейчас, спустя всего пять оборотов планеты вокруг светила, очевиден резкий рост всех позитивных динамик. А негативные, напротив, так же резко убывают. И все эти изменения так или иначе связаны с деятельностью объекта. Выходит, мы предотвратили кризисную ситуацию целого мира. За такое не наказывать, а награждать надо. И, напротив, как следует спросить с тех, кому поручено следить за стабильностью миров: почему недоглядели? Нет ли в этом злого умысла?