Нить Ариадны
Шрифт:
Дигби опять проявил интерес к девушке, лениво подошел и улегся рядом с ее бедром, свернувшись клубочком. Марина хотела отодвинуться, но под взглядом женщины не решилась, наоборот, улыбнулась и погладила кота. Взгляд Клеопатры немного смягчился.
– Хорошо, я расскажу. Только у меня к вам один вопрос. Вы располагаете временем?
– А сколько это займет? – задала встречный вопрос девушка.
– Не знаю, история непростая, – протянула Клеопатра Петровна, потом встряхнулась и живо произнесла: - Над этим случаем я до сих пор размышляю. Пожалуй, пришло время вспомнить о ней, оживить ее.
– Так сколько нужно времени? – спросила обескураженная такой переменой девушка.
– Не знаю, но обещаю вам, что вы сами не захотите, чтобы я останавливалась, - загадочно произнесла пожилая дама и качнулась в кресле.
Глава 2
Марина тоскливо посмотрела на изящные часики на тонкой руке – подарок ее молодого человека.
– Хорошо, давайте вашу историю. – Девушка даже попыталась улыбнуться.
– Я только позвоню и отменю встречу на вечер. – Она поднялась, взяв в руки телефон, и вышла в коридор.
– Дигби, крошка, иди сюда, - позвала женщина потревоженного кота. Он смотрел в сторону двери и недовольно фыркал. – Дигби! – опять позвала его Клеопатра, и кот лениво и неторопливо прыгнул ей на руки, милостиво позволив себя погладить.
Выйдя из комнаты, Марина набрала номер Алика:
– Привет, дорогой, вечером не получится встретиться, застряла на встрече с одной старой каргой, - понизив голос, проговорила она.
– Похоже, что надолго. Ты даже не представляешь, как трудно брать интервью у столетних старух с наполеоновскими замашками.
– Она рассмеялась.
– Пока что-нибудь достойное для статьи выудишь, уйдет не один час. – Марина с нежной улыбкой выслушала, что ей ответил Алик, положила трубку и, бросив на себя оценивающий взгляд в потемневшее от времени зеркало, вернулась в комнату.
– Так, ну и что там с этой девушкой? Можно еще раз взглянуть на фото? – И, не дожидаясь согласия, она взяла фотографию со стола и села на диван.
Клеопатра Петровна убийственно посмотрела на нее, прижала вырывающегося кота покрепче и начала скрипучим старческим голосом:
– Эта девушка пришла ко мне однажды в замечательный летний день. (Теперь настала очередь Марины морщиться. С таким вступлением рассказ может не закончиться и до следующего утра.) - Ее звали… Ах, я не могу назвать вам ее настоящего имени. Врачебная этика. Назовем ее Александра. Александра Суворова.
– Марина кивнула и поторопила рассказчицу:
– Пусть будет Александра. Вы продолжайте.
– Я просматривала книгу, кажется, Курта Левина «Теория поля в социальных науках» или «Разрешение социальных конфликтов», не помню теперь, когда в дверь постучала девушка. Та, что запечатлена на фотографии.
Марина снова прервала пожилую женщину:
– Можно и без таких подробностей.
Но Клеопатра Петровна не обратила на ее реплику никакого внимания и продолжала свой рассказ:
– Добрый день, я ищу доктора Васильеву, – сказала девушка.
– Вам повезло, вы ее нашли – это я. – Я отложила
– Я нашла объявление в «Желтых страницах».
– Она поднесла к глазам мятый вырванный лист бумаги, который держала в руках, и тихо прочитала: «Доктор Васильева, практикующий врач-психотерапевт: бессонница, депрессии, галлюцинации и т.д.»
– Все верно. Вы пришли туда, куда хотели.
– Я ей ободряюще улыбнулась.
– Так вот, - она замялась, - похоже, что мне нужна ваша помощь.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
– И я указала ей на удобное кресло, которое стояло напротив моего на некотором комфортном расстоянии.
Поколебавшись с секунду, она села на самый краешек с прямой, как струна, спиной и нервно смяла лист с объявлением.
– Я же говорила вам о том, что работала психотерапевтом? – Клеопатра резко сменила тему и посмотрела на Марину, та быстро кивнула.
– Мне хотелось получить больше практического опыта, которого у меня на тот момент почти не было. Так вот… - Она слегка нахмурила брови, будто вспоминая тот день.
– Девушка сидела передо мной и молчала. Она страшно нервничала и все время теребила бумажку с объявлением. Я дала ей немного прийти в себя.
– Простите, я не знаю вашего имени, - как можно ласковее сказала я, стараясь не напугать возможную пациентку. Ее щеки окрасил легкий румянец, и она торопливо произнесла:
– Ах, я так невежлива.
– Она снова вскочила и представилась: - Александра Суворова.
– Приятно познакомиться, - произнесла я по-русски и спросила: - Вы говорите по-русски?
Она улыбнулась. Сначала робко, будто решала, стою ли я ее улыбки, а потом все шире и шире. И, наконец искренняя и лучезарная улыбка засветилась на ее лице, глаза засияли, а на щеках появились маленькие ямочки.
– Говорю, - произнесла она с сильным американским акцентом, - но не очень хорошо.
– Александра, вы присаживайтесь, не нужно стоять. – Я снова перешла на английский, но она взмахнула изящной ручкой и попросила:
– Пожалуйста, давайте по-русски. После отъезда в колледж я совсем не говорю на русском. А мне очень приятно слышать родную речь.
– Что ж, это самое простое, что можно для вас сделать. – Я улыбнулась и еще раз взглянула на нее: грусть в глазах, нервные движения руками, покусывание нижней губы. И я приняла решение начать эту беседу с адаптационной тактики, над которой в тот момент работала. Она называется «нокаут». Основная задача - это отвлечь нервного пациента от проблемы, с которой он пришел, направить его мысли в другую сторону и позитивно ошеломить его.
– Скажите, что вы думаете о ситуации в Конго?
Пауза.
– Что? Простите, наверное, я не поняла вашего вопроса.
– Александра выглядела сбитой с толку.
– Я спросила, что вы думаете о ситуации в Конго? – повторила я, не моргнув и глазом.
Девушка растерялась еще больше:
– Я не знаю. Дело в том, что я почти не читаю газет. А что там случилось? – добавила она после секундной паузы и быстро обвела взглядом комнату.
– Ну хорошо. Если вас Конго не интересует, расскажите, что думаете об азалиях?