Нить наяды
Шрифт:
Глаза Борисоглебского горели инквизиторским огнем, голос срывался, и Кира решила, что следует сбавить обороты.
– В том, что ты говоришь, нет логики, – как можно мягче произнесла она, – но, как я понимаю, именно к этому выводу пришла твоя бабушка.
– Да. Однако бабка пошла дальше и стала…
– Она даже не сомневалась, что Кружилин унаследовал семейное помешательство? – перебила Кира. – Неужели современный человек способен верить, что может стать… даже не произносится… дьяволом?
– А если он проверить решил? Ведь
– То есть Кружилин решил, что тот достиг цели и теперь из преисподней помогает своему потомку повторить его подвиг?
– Ты иронизируешь, потому что смотришь на все с точки зрения нормального человека.
– Никто еще не доказал, что Кружилин сумасшедший.
– Говорю тебе: он хотел эксперимент провести.
– И ради эксперимента стал убивать девушек?
– Среди которых оказалась Ирина.
– Уффф… Кошмар какой-то! Твоя убежденность просто ошарашивает!
Кира с силой потерла лицо, пытаясь нащупать в разговоре твердую почву.
– Ну хорошо. А каким образом Гиппиус могла стать свидетелем убийства? Она что, специально выслеживала маньяка?
– Нет, – помотал головой Андрей и наконец выключил телевизор. – Это произошло случайно.
– Зинаида рассказала о случившемся сестре, а та сделала записи?
– Ну да.
– А почему записи вела сестра, а не сама Зинаида?
– Не могу сказать. Но, в принципе, догадаться можно. Такое потрясение трудно хладнокровно описывать.
– Но ведь Татьяна могла и приврать. Добавить от себя.
– Да зачем ей это? Впрочем, позже Наталья тоже подтверждала описанные факты в разговорах.
– А Наталья – это кто?
– Еще одна сестра. Вообще сестер Гиппиус было четверо. Зинаида – старшая. Татьяна – следующая. Потом Наталья и Анна. Татьяна росла под сильным влиянием Зинаиды, которую вспоминала как личность тираническую. Но именно с ней та поделилась.
– Но записи об этом, как я понимаю, пропали. Выходит, доказательств нет?
– Сохранились воспоминания тех, кому об этом поведала Наталья.
– То есть даже не Татьяна. Игла в яйце, яйцо в ларце, ларец в зайце. Все очень запутанно и зыбко. Рассказы и пересказы к делу не пришьешь. Неубедительно как-то, если честно.
– Тому есть причины. Татьяна и Наталья не уехали вслед за Мережковскими в Париж, поэтому были арестованы и сосланы. Ясно, что на Соловках вести дневники было затруднительно. Потом они жили на поселении в Новгороде и ютились при алтаре закрытой церкви. Одна была художницей, другая скульптором. Голодали ужасно. В конце войны попали в Псков, потом в Германию. Узнав об этом, Зинаида выслала деньги и приглашение, но во Францию сестры не поехали. Вернулись в ту же келью при церкви. Там и умерли. Похоронены в Волхове.
– Так. И о чем нам это говорит?
– Все эти годы они были
– Скажи лучше, как ее звали. А то все бабка да бабка!
– Апполинария Николаевна. Баба Поля.
– Уже хорошо. Но вернемся к нашему сказанию. Пока я не догоняю.
Андрей помолчал и сказал совсем другим тоном:
– Бабка Поля считала себя виновной в гибели Ирины.
– Это еще с какого перепугу? Из-за того, что не уберегла документы?
– Не только. Просто с кражи все началось.
– Да что началось-то?
– Кира, не наседай! Я и сам понимаю, что со стороны мое повествование выглядит полным бредом! Твои наводящие вопросы не помогают, а только сбивают!
– Не сердись, Андрей, я просто ничего ни с чем не могу связать. Гиппиус, ее сестры, маньяк и вдруг – Кружилин.
– Да я и сам не все пока связываю. Бабка Поля затеяла расследование и занималась этим черт знает сколько лет, а я узнал обо всем незадолго до ее смерти. Многие вещи начинаю понимать только сейчас.
– Ты продолжил расследование, так я понимаю?
– У меня нет однозначного ответа на этот вопрос.
– Фраза, достойная дипломата.
– Но это правда. Сначала баба Поля занималась пропажей документов и только. Но когда в две тысячи шестом случились первые убийства…
– Шестого июня две тысячи шестого в Москве были убиты три девушки, – кивнула Кира. – У всех на груди вырезан зигзаг молнии. Тела были положены как бы головой вниз и являли собой перевернутый крест.
– Бабка рассказала, что, узнав об этом, была потрясена совпадениями, ведь она видела документы до их исчезновения.
– Апполинария Николаевна решила, что документы похитил убийца?
– Она была уверена. И не только в этом. Очень долго бабка искала связь между тем маньяком и этим. И нашла.
– Ей бы сыщиком работать.
– Она работала в архиве. Этого было достаточно, чтобы найти необходимые доказательства.
– Она нашла доказательства прямого родства Кружилина с «серой обезьяной»? Где же они?
– Пока не знаю. В доме их нет. Но бабка была уверена: убийство девушек – точно его рук дело.
– Да как такое можно утверждать? Она что, рядом стояла?
– Почти. Помнишь, я сказал, что бабка пошла дальше?
Кира моргнула и уставилась на Борисоглебского.
– Хочешь сказать, что твоя бабушка стала свидетелем убийства?
– Последнего. Ирина была первой, а третьей – женщина в вечернем платье недалеко от театра.
– То есть бабушка видела, кто ее убил?
– Момент убийства она не застала, но видела спину убегавшего человека и была уверена, что это Кружилин. Он был в широкой накидке, но рост, фигура, форма головы, цвет волос…