Нить судьбы
Шрифт:
Ради Лины он готов ждать.
Заодно он решил обратиться за помощью к эмпату. Любимая сама не справлялась с произошедшей трагедией, а методы психиатра не давали никакого толка. Поэтому Марк решил действовать более жестко и с помощью чтеца эмоций вытащить девушку из ее перманентного состояния. Пусть она плачет, бесится, пусть в ярости бьет посуду и хоть весь дом разгромит, главное, чтобы хоть как-то эмоционально отреагировала на случившееся. Пока этого не произойдет - Лина не выберется.
Дом его встретил какой-то странной тишиной. До злополучного происшествия
Марк вошел в дом и сам зажег свет. Все как обычно, но липкое неприятное ощущение его не покидало. Что-то случилось нехорошее. Понтифик мысленно усмехнулся - неужели заразился от Лины ее талантом?
Ему навстречу вышла Софи.
– Господин!
– она слегка поклонилась.
Горничная была бледная как смерть и едва заметно дрожала. От страха, мгновенно понял высший.
“Что-то с Алиной?”, пронзила его мысль, и он бросился наверх, в ее комнату. Там было пусто. Все вещи на своих местах, все в порядке, но где девушка?
– Софи, - крикнул он, быстро слетая по лестнице.
– Где она?
Софи еще раз поклонилась.
– Мы не знаем, господин, - еле слышно проговорила горничная, - Госпожа ушла еще днем, до ужина.
– Куда она ушла? Как выпустили? Я же приказывал глаз не спускать с нее!
– Мы не знаем!
– Где Рустам? Лука?
Сразу же по возвращению из больницы Марк приставил Лине телохранителей.
– Госпожа как-то проскользнула мимо них, они ищут ее. Лука звонил час назад, сказал, что ее видели садящейся в такси, он проверяет.
– Ей кто-то звонил? Кто-то приезжал к ней сегодня?
– Нет, господин.
Ничего не понятно. Куда она могла уйти?
Марк развернулся и поднялся к себе в спальню, набирая по дороге ее номер, особо не надеясь на ответ. Абонент временно недоступен, видимо отключила телефон. На кровати, слегка прижатый подушкой, лежал белый конверт. Понтифик несколько мгновений смотрел на него, но затем взял его в руки и открыл. В конверте лежал исписанный лист бумаги. Почерк он узнал сразу же.
“Марк,
прости, что я поступаю так трусливо, но мне на самом деле было бы очень страшно услышать это от тебя лично, глаза в глаза.
Я ухожу.
Думаю, что ты вздохнешь с облегчением. Надо было еще в больнице поговорить и обсудить произошедшее.
Я понимаю тебя, поверь.
Я правда понимаю, что после произошедшего ты мной брезгуешь. Ведь я теперь грязная и использованная, как уличная шлюха, и тебе прикасаться ко мне неприятно. К тому же, ты правитель клана, нехорошо будет, если твою женщину можно вот так разложить…”
На бумаге было расплывчатое пятно, видимо, Лина не выдержала, пока писала это, и заплакала.
“… Клан не примет лидера, с чьим инициалом можно так позабавится. Поэтому я не хочу ставить тебя перед подобным выбором. Это того не стоит, Марк. Рядом с тобой должна быть другая,
Я оставляю все, что ты мне покупал - одежду, драгоценности, все твои подарки.
Инициал попробую снять сама, чтобы тебе лишний раз со мной не встречаться.
Поверь, я была счастлива с тобой.
Алина.”
27 Глава.
Марина встретила девушку довольная, подругу она не видела давно, да и созванивались в последнее время девушки редко, но Лина выглядела такой несчастной, что улыбка сползла с лица хозяйки квартиры моментально.
– Бросил?
– первый же вопрос она задала в лоб.
Лина тихо вздохнула.
– Можно войти?
Марина подвинулась на проходе и подруга устало прошла внутрь.
Свернула на кухню, где еще не так давно подруга уговаривала Лину попробовать начать новые отношения. Упала на высокий табурет, сумку с вещами безразлично бросила рядом на пол. Марина, шедшая следом за подругой, подняла брошенное и положила на стол. Села напротив Лины, напряженно уставилась на нее, ожидая рассказа. Но девушка молчала. Тупо смотрела на пластик стола, водя по его узорчатому покрытию пальцем, и молчала.
– Бросил?
– повторила свой вопрос Марина.
Лина медленно покачала головой.
– Ты бросила?
Она подняла голову. Взгляд, отчаянный и безнадежный, метался от новой плиты к шкафчикам для посуды, упорно не останавливаясь на подруге:
– Марин, одолжи немного денег? Мне на первое время, чтобы хоть где-то пожить.
– Да что у вас случилось - то, Лин?
– уже по-серьезному встревожилась подруга.
Девушка упрямо сжала губы и снова уставилась на стол.
Поняв, что таким макаром она ничего не узнает, Марина перевела тему:
– Хорошо, сколько тебе нужно?
– Не знаю, тысяч двадцать, может чуть больше.
Прищурив глаз, Марина оглядела подругу. Бледность была объяснима ее состоянием, но откуда-то появившаяся худоба Лине не шла. Казалось, что она из пышной и эффектной женщины превратилась вдруг в тусклое тощее существо.
Почему она так похудела? Словно ее голодом морили! Или это он над ней так издевался?!
Женщина встала и включила чайник на подогрев. Ничего не говоря, достала линину большую кружку, налила туда заварки и бросила пару кусков сахара.
Лина вцепилась в горячую кружку как в спасательный круг, продолжая все также смотреть в стол.
– Ты обедала?
Она коротко кивнула.
– Ну, хорошо, пей тогда чай и успокаивайся!
Марина поставила на стол вазочку с печением, но Лина к нему не прикоснулась.
– Ехать тебе никуда не надо, нечего по чужим дворам слоняться, - по-матерински грозно проговорила подруга, - Останешься у нас, займешь крайнюю комнату…
– Нет, мне…
– А, ну, тихо!- прикрикнула на нее Марина, - Поговори мне еще! Тебе жить негде, а у нас как раз комната пустует, так что - давай, разбирай свои вещи и устраивайся.