Низкая походка 4
Шрифт:
Своему слуге я не сказала взять шкатулку, где хранились всё наши расписки с их номерами и наименованиями. Не наигранно с горечью вздохнув, я сказала гостье, что нам с ней придется подождать чуть дольше – кое чего не хватает. Она же склонила голову, будто виновная в чем-то и попросила прощения. Воспользовавшись прекрасным моментом, я спросила её откуда она вообще взяла данный листок. На что лишь чуть дернулась и рассказала историю про своего дальнего родственника, который в своё время чем-то, кому-то помогал из людей с «голубой крови». За выслугу он получил данную расписку. На кого работал её дальний родственник, что он делал – она не знала. Тот лишь всё рассказал перед своей смертью, когда позвал её в свой смертный час. При том его она знала очень плохо, лишь к концу его
Возможно, её история повлияла на меня, ведь я рассказала ей почти то же самое, что и она мне. Данная расписка где-то помечена в моих финансовых документах, но конкретно кто, где и как это сделал – сказать не могу. Конечно, я знала, что моя семья, до моего рождения, брала в долг у королевы, чтобы сохранить титул дворянства, но подобное кому ни попадя говорить не стоит. С тех пор много воды утекло, мы стали сильны и богаты, подобные деньги для нас ныне легкая ноша и волноваться мне не о чем. Лишь вдруг стало интересно – кому королева могла отдать данную расписку, чтобы она попала дальнему родственнику Джоан. Я немного поспрашивала про её родственника ещё, но она сама мало что знала. На некоторое время мы замолчали. Не желая сидеть в тишине, я вдруг вспомнила, как она похвалила цветы в моём саду. Она сразу улыбнулась и назвала их правильное название, что дали им их открыватели – Семицветный Трисс. Я спросила, откуда она знает про него и тут у нас начался живой разговор.
О чем мы только не успели поговорить пока не пришел мой слуга! История, некоторые науки… Цветы, наконец! Особа оказалась весьма интересной, слушала с удовольствием и спокойно могла сказать мне что нибудь новое. Разумеется, знала я больше её, но отчего то с ней говорить было веселее и интереснее чем со многими моими знакомыми аристократами. Прошло много времени, мы даже раскраснеться немного успели от такого живого разговора, потому, когда пришел мой слуга и извинился особо глубоко, я на то не обратила никакого внимания, ибо так приятно беседовать можно бесконечно. Стоит отметить к его чести, что он в силу своего опыта принес абсолютно всё что было нужно, потому он задержался. К стыду признаться, я забыла ему сказать где может быть шкатулка с расписками сейчас, ведь мой счетовод её перенес в свой кабинет, чтобы более спокойно обработать все бумаги перед походом в банк. Однако, несмотря на мою нерасторопность, он смог её найти, чем явно заслужил вознаграждение.
Таким образом, я расправилась со всеми формальностями быстро и легко. К моему счастью нужные бумаги я нашла скоро и, теперь я даже немного радовалась этому, расписка Джоан оказалась настоящей. И её номер и наименование были на одном из длинных старых пергаментов, что в руках уже почти чуть не разваливался. Я, как и подобает, спросила возьмет ли она всю сумму разом или будет брать по частям. Она сказала, что хочет взять часть. Я спросила половину или треть, ибо не видела смысла делить её на меньшую сумму. А Джоан сказала, что лишь двадцатую часть того, что причитается при расписке. Я, конечно, удивилась, но дала распоряжение слуге дать деньгами именно ту сумму, что озвучила гостья. На этот раз слуга сделал всё быстро. Настолько, что мне пришлось в конце даже задержать гостью, когда ей уже дали денег в мешочке, ибо очень уж меня заинтересовала история, о которой зашел наш разговор. Будто, якобы сейчас под нашим городом живет какое то страшное существо что ест людей, и что нужно быть теперь особенно осторожным. На подобное я выразила своё мнение, что всё быстро придет в норму – страже платят именно за безопасность, потому всё образуется. Возможно мне показалось, но Джоан будто слегка притихла от моих слов. После чего поклонилась, поблагодарила за всё и сказала, что больше задерживать меня не смеет. Я вдруг вспомнила, как не отправила письмо поставщику, как не сделала ещё много дел и согласилась с гостьей. После чего я немедленно сказала слуге проводить
Расстались мы тепло и по-доброму. И пусть на сегодня дела я сделала не все, злиться на Джоан я не могу. И даже больше – своему слуге я сказала, что когда она придет в следующий раз, пусть позовет меня. Не каждый день можно встретить такого приятного слушателя как она. Как же, оказывается, мало нужно для того, чтобы день перестал быть рутиной.
Удивительное открытие!
Возвращение хозяйки комнаты
Я заснул в логове врага.
Звучит помпезно, но по другому относится к своему сну в комнате человека я не могу. С другой стороны, я сюда пришел как побитая собака, разбитый воин, обычный беженец, которому нужен кров. Когда твоя башка трещит подобно бешенному танцу не пойми каких варваров – тебе не до геройства. Ты лишь желаешь выжить. Переждать ужасную линию в своей судьбе. Дотерпеть до своего заслуженного рая. Чердак, на котором я пытался переждать день, оказался шумовым ужасом. Настоящей пыткой, что не могли прекратить ни мои ладони, ни густая солома подо мной. Я думал что сойду с ума и скорее всего так и произошло, коли я очутился здесь. Но зато я нашел своё спасение. Нашёл там, где живут люди.
А место, где именно я обрел покой, было под кроватью.
Потому мой гнев был праведен и свят, когда меня что-то разбудило. Раскрыв свои желтые очи, я подумал, что их свет сожжет всё вокруг от моей ярости. Я готов был растерзать и растоптать виновного в моем пробуждении, пусть хоть тот был дракон или армада его Величества. Правда весь запал быстро испарился при осознании действительности. В коридоре скрипнула половица, я услышал это во сне и мой звериный инстинкт самосохранения разбудил меня быстрее, чем я понял что произошло.
Оставалось только решать – бежать или притаиться.
Странно было выбрать вариант, который обычно не рассматривался. Это сесть на видном месте, замереть и ничего не делать, чтобы не испугать гостью. Хотя не правильно так её называть. Здешнюю хозяйку, скорее.
Сел я по своему обыкновению – колени на уровне груди, руки между ног. Этакая горгулья, что обычно устанавливают на фасадах богатых зданий, с какой-то нарочитой верой, что они спасут от несчастий. Я краем глаза глянул на закрытые ставни. Меж щелей можно заметить тускнеющие лучи солнца. Вечер. Надеюсь, что день прошел не зря.
Когда в дверном проеме появилась девушка, я уже смотрел на неё с табурета у тумбы. Она не сразу меня увидела. А когда заметила, лишь замерла, не сказав даже слова.
Я молчал. Судя по её лицу и глазам, она тоже не сильно то и желала говорить. После недолгой паузы, она медленно потянулась куда-то в глубины своего платья, прозвучал звон монет и большой, полный кошель появился в её руке. Девушка протянула их в мою сторону и только тогда сказала:
– Вот.
Я кивнул и постарался сделать звук довольного человека. Так как я гоблин вышло какое то непонятное и глупое мурлыкание.
– Трать как хочешь. Главное теперь доберись. До Хуареса. И стань аристократкой.
Девушка замерла с протянутой рукой ко мне. После чего опустила мешочек вниз, медленно прошла к кровати и села на неё. Посмотрела на столик рядом. После чего положила все, что она прятала в секретном отделе своего платья на него.
– Расписка… Счет. Деньги, – когда об стол глухо звякнула плотная горсть монет, она будто в бессилии выдохнула, – Я никогда в жизни… Столько не держала.
– Привыкай, – только сказал я, – скоро столько денег. У тебя много. Будет.
Она странно на меня посмотрела. Не исподлобья, но как то неуютно. Я скривил губы, сделал вид что не заметил.
– А скажите… Почему всё же вы меня выбрали как человека, что будет брать деньги и титулы?
– Ты человек. И я тебя знаю. Всё.
– Вы могли бы тоже самое сделать…
– Нет, – тряхнул я головой, – маленькому человечку не дадут. Ничего. Подозрителен. Девушкам дают. Лучше. Намного.
– То есть не для того, чтобы вы могли слинять в любой момент, а меня, как подозрительную особу, посадят в тюрьму?