Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Э… – выдавил усевшийся второй помощник – Хрена у них там жизнь островная. Плуксы кто такие?! О, дритт… Андар еле дышит…
– Помассируй ему глотку – велел Мнут и, морщась, завалился на бок – Что ж так больно то… не отрубиться бы…
– Да ладно тебе – отмахнулся я – В городе подлечат. Ноги целы – дойдешь. Ты не ответил, верг Мнут. Как ты узнал, что мы милые и добрые островитяне сыроеды славного семнадцатого этноса.
– Я старший верг. Послал запрос – не став брыкаться, ответил Мнут – Без этого как узнать кто перед тобой?
– Ты послал запрос
– Ну.
– И получил ответ – этнос семнадцать.
– Верно. Но какой ты нахрен этнос семнадцать?! Они по-другому изображены… и в трусах по лесам не разгуливают.
– Все меняется – осклабился я и, задумчиво постучав пальцами по голому колену, продолжил – Запрос по старику и девчонке посылал?
– Ну.
– И кто они?
– Тебя не касается – ответ был дан жестко. И по голосу ясно – просто так не скажет. Под пытками скажет. А вот так – нет.
– Служебная тайна?
– Именно.
– Звучит красиво. Но ведь вранье – усмехнулся я – От друзей и важных шишек информацию не таишь, верно?
– Ну… ты точно не друг. Хрен лесной. Дритт из кустов выползший.
– Что такое дритт?
– Дерьмо.
– Красиво. А дритсек?
– Ублюдок.
– А вы кто?
– Добросы.
– Добрососы?
– Добросы!
– Просто добросы?
– Добросы семнадцать.
– Соседи стало быть – кивнул я, коротко глянув в сторону скрытого зарослями моря – А ты в курсе, соседушка, что не так уж и давно ваши славные сраные добросы наведывались на наш родной остров и натворили там немало сучьих дел?
– Все знают ту позорную историю. Дритт! Тупые пьяные ублюдки опозорившие Светлый Плес! Хорошо, что все они там и полегли! Их убил громадный волк… так ведь? И волк не простой. Легенды описывают его гигантским зверем с пылающей пастью… есть и фреска акварельная.
– Че есть?
– Фреска акварельная. На стене одного из домов.
– Пора нам в городе – вздохнул я – У вас там есть где пожрать?
– Найдется.
– Поможем вам в город добраться, дритсеки вы ушибленные… а там что? Начнете орать – хватайте, хватайте!
– Не выйдет – скрипнул зубами Мнут – Твоя слава выше моей. Ты награжден Матерью.
– Есть такое – удивленно хмыкнул я – Запрос подсказал?
– Он.
– И как это выглядит?
– Уголок смотрящий вверх.
– Вот так? – я показал ладонями угол направленный вверх.
– Да. Зеленый светящийся хренов уголок. И буквы «Б» и «Н» рядом. Ты отмечен Матерью. Вздумай я тебя обвинить – твое слово против моего.
– А чего ты так честно отвечаешь на мои вопросы? – спросил я, вставая и принимая от вернувшегося Хвана штаны.
– Слава просто так не дается. Ты боевой и награжденный сыроед. Такое завоевывается кровью. И твое тело это подтверждает. Ты кригер. Воин. И тот крикливый одноглазый – тоже, хотя не снискал столько почестей как ты. А вот он… – глаза Мнута опять обратились к фигуре Хвана – Он…
– Что он?
– Он обычный… этнос семнадцать. И все. Больше никаких данных. Будто родился
– Да его верги досматривали усердно – вздохнул я – В паху и волосах копались. Нанесли душевную травму…
– Смешно…
– Ты понимаешь, что все это большое недоразумение и его стоит забыть? – спросил я Мнута, заодно глянув на его помощников – Мы дети природы. Островитяне. Подумали – вы злобные насильники.
– Поэтому зла и не держу. Не разбойники. А вот тебе бы стоило задуматься – где тот старик нашел арбалет и почему таскает с собой. Представь однажды он решит кого-нибудь ограбить?
Рэк заржал. Хван отвернулся. Я развел руками:
– Жизнь покажет. Вставай, старший верг. Мы идем в славный городок Светлый Плес. Не против поболтать по дороге? Я даже подставлю тебе свое крепкое островное плечо.
– Обойдусь – отрезал Мнут, вставая сам.
– Поболтаем по дороге?
– Ты мне – я тебе – после короткого раздумья решил верг – Любопытна мне ваша жизнь островная.
– Да с радостью – кивнул я – Нам сыроедам таить нечего. Мы аборигены простые и незатейливые.
– Так я тебе, дритт, и поверил! – буркнул старший верг, прижимая поврежденную руку к кольчуге – А ты бойся, недоумок.
– Тебя?
– Себя и совесть свою! Благодаря тебе и твоим дружкам – бродяги ушли. А может на себе гниль или почесуху унесли. Вспыхнет, где пламя заразы – себя вини! Что почувствуешь, когда узнаешь, что из-за тебя погибло за сотню невинных душ? А то и поболе!
– Что почувствую? – переспросил я – Хм… да ничего не почувствую. Говорю – мы сыроеды народ простой и незатейливый. А если вкратце – нам насрать. Так что ты знаешь о Чистой Тропе старший верг Мнут?
– Сказка тупая! Для дритсеков тупых! А ты поверил, сыроед? И что за цифры у тебя на груди? И что за плуксы?
– Незачет – усмехнулся я и покачал головой – Такими ответами не отделаешься, верг. Отвечай полно. И я отвечу тем же.
– Ладно, абориген. Хочешь сказку о Чистой Тропе? Будет. Может хоть от боли отвлекусь… Слушай…
До города мы шагали недолго. Минут тридцать с небольшим. Дошли бы и быстрее, но нас замедляли ушибленные в разной степени верги. Один хромой, другому подбили крыло, третий все время кашлял и щупал ушибленное горло. Ни одного из них я не жалел. И медленную их ходьбу молчаливо поощрял – тем больше вопросов задам и больше ответов получу.
Нашу житуху я от старшего верга тоже не скрывал, давая ответы максимально подробные и полностью правдивые. Само собой все мои ответы касались малой родины – любимого и незабвенного острова сыроедов, где я и мои спутники недавно были рождены Матерью, где пасли олешков, гарпунили рыбу и пытались наладить отношения со сварливым и злым вождем Гырголом. Вот только отношения наладить не удалось. И нас отправили вплавь на утлом плоту. Не то чтобы силой в плавание пихнули, но все шло к большому конфликту, а кому он нужен? Вот мы и отправились на поиски лучшей судьбины.