Ночь короче дня
Шрифт:
— Теперь ты так же уверена, что не хочешь за меня замуж? Не хочешь, чтобы то, о чем ты столько раз умоляла меня за последние два часа, происходило снова и снова?
Ответ был немножко не тем, которого он ожидал:
— Мы снова это сделали.
— Да. Это нормально. Мы созданы друг для Друга.
— Я имею в виду — мы снова не предохранялись.
— А, ну так это нормально, учитывая то, что мы созданы друг для друга.
— Хочешь сказать, что снова сделал это намеренно?
— Ты в этом сомневаешься? — Джо
— Если ты ставишь перед собой какую-то цель, то никакие преграды тебя не пугают.
— Верно. — Джо и сам это прекрасно знал.
Так он был воспитан.
— И твоя цель — жениться на мне.
— Да. Я ведь уже говорил.
— Джо, ты веришь, что это был твой ребенок?
Он очень долго молчал. Камилла даже подумала — так он выражает свое нежелание отвечать на этот вопрос. К ней даже закралась мысль, что он просто заснул. Она повернулась, чтобы посмотреть, не спит ли он, и замерла: на глазах у Джо были слезы.
— Да. Я убил своего ребенка.
Камилла никак не ожидала такой реакции. Она провела ладонью по его щеке и прошептала:
— Джо, любимый! Ты не прав! Ты его не убивал. На начальном этапе беременности почти у всех женщин очень велика угроза выкидыша. Это мне сказал доктор. В том, что произошло, никто из нас не виноват!
— Я тоже говорил с врачом. Он считает, что причиной стал стресс. Мое поведение так расстроило тебя. — Джо закрыл глаза и хотел отвернуться.
Она повернула его лицо к себе и, когда он открыл глаза, сказала:
— Поверь мне, ты не виноват.
— Не надо меня утешать. Я не маленький и умею признавать свои ошибки.
— Но ты не прав! — Камилла закричала, разозленная тем, что он так упрям. Ну просто мазохист какой-то! — Многие женщины переживают более тяжелый стресс — они теряют детей на восьмом или даже девятом сроке беременности.
— Я хотел быть отцом, Камилла.
Теперь она это понимала. Раньше ей казалось, что он просто не хочет так рано становиться отцом. Но нет: его угнетала мысль, что она беременна от другого. Проще говоря, ревность. Да, это была ревность. Надо же, Камилле понадобился год и две ночи с Джо, чтобы понять это. Она нежно коснулась губами его лба.
— Джо, я не понимаю, почему мой отец сказал тебе такое обо мне. Ты единственный любовник в моей жизни.
Она должна была сказать ему это. Если она действительно беременна и им придется пожениться, Камилла согласится на брак без любви ради ребенка. Но тогда Джо должен хотя бы уважать ее. Если нет уважения и доверия, то ни о каком браке не может быть и речи.
— Ты была девственницей?
— Да.
— Но тебе было двадцать четыре!
— Я знаю, сколько мне было.
— Но ведь такое случается довольно редко!
— Я провела свое детство в обществе женщины,
— Даже в колледже?!
— Меня отдали в девичий колледж. Там не было мальчиков. А если мне доводилось общаться с ними в выходные, я очень стеснялась. Ты мне веришь?
— Конечно. Теперь мне ясны некоторые моменты. Мне казалось, что ты просто разыгрываешь невинность, кокетничаешь, в то время как для тебя все это было абсолютно нормальным поведением.
— Мой отец сумел убедить тебя в обратном.
— Я должен непременно поговорить с ним об этом.
— Мне кажется, сначала это должна сделать я.
— Позволь это мне, ладно? Это наше дело.
— Если хочешь. — Она снова поцеловала его.
Она не собиралась спрашивать, почему он хочет сделать это первым. Сейчас бы началась песня о мужских разговорах и еще целая тысяча подобных примитивных причин. Ее мужчина был настоящим неандертальцем, который хотел все решать сам, в то время как его женушка сидит дома, варит кашу и растит детей… Камилла умиротворенно, или даже нет, не умиротворенно, а облегченно вздохнула. Впервые за много месяцев.
Через несколько часов она сидела на террасе и читала книгу. Вернее, держала ее перед собой. Она просто сидела и прилагала кучу усилий, чтобы не думать о том, как они с Джо провели обеденное время и часть послеобеденного… Ее блаженный покой нарушил голос Джо:
— Камилла, собирайся скорее. Мы идем к твоим родителям, прямо сейчас. Я только что им звонил.
— Но я совсем не хочу идти к ним на ужин, Джо! Ты только посмотри, как я одета. — Камилла сама осмотрела себя с ног до головы.
Дорожные шорты и майка на тоненьких бретельках — это вовсе не подходит для ужина с образцовой семьей папы.
— Ты можешь спокойно переодеться. Я предупредил, что мы будем не меньше чем минут через сорок.
— Я не хочу.
— Но почему?
— Наверное, я не готова говорить с папой.
Он посмотрел на нее ласково и понимающе.
— Я буду с тобой. Ты не должна ничего бояться.
— Знаешь, очень тяжело осознавать, что собственный отец, один из самых дорогих людей, считает тебя шлюхой.
Камилла была намерена поговорить об этом с отцом при первой встрече. Но она понимала, что пока не готова. Ей нужно было время. Еще бы, попытаться доказать своему отцу, что ты вовсе не девушка легкого поведения, — задача не из легких!
— Я не думаю, что он сказал так безосновательно. Возможно, когда-нибудь ты сказала что-то такое, что заставило его так подумать.
Камилла удивленно на него посмотрела и, пожав плечами, задумчиво произнесла:
— Интересно, что нужно сказать здравомыслящему человеку, чтобы заставить его считать тебя продажной девкой?