Ночь масок. Звездное колесо. Опасные сны
Шрифт:
Глава 15
Во дворе не было видно никаких попыток расчистить снег, и никаких следов, значит, из дома никто не выходил в последнее время. Гвеннан брела через сугробы, поминутно оглядываясь через плечо. Глубоко посаженные окна с мелкими стёклами казались слепыми, как глаза, из которых ушла жизнь.
Но ведь в очаге горел огонь, кто-то зажёг свечи. Теперь, когда на открытом воздухе страх немного рассеялся, девушка отчётливо ощутила, что в доме пусто. Слуги? Во время её предыдущих посещений они всегда, рано или поздно, появлялись, двигаясь неслышно и незаметно. Ей даже казалось,
Где они теперь? И Тор… Конечно, это Тор, новый хозяин, подготовил тот стол-алтарь. Но она его не видела. Однако дом велик, она даже не знает насколько, в нём ещё много комнат, за теми, в которых она бывала. И всё же… там так тихо.
Гвеннан пришлось перебраться через два глубоких сугроба, чтобы добраться до каменных столбов, обозначавших выход на дорогу. И даже здесь снег не убирали. Но идти стало легче. Она решила не оглядываться и, шагая вдоль погребённой стены, не стала поворачивать голову и смотреть на камни на насыпи. Из леса вблизи стены послышался резкий крик. Гвеннан вздрогнула, но тут же взяла себя в руки — всего лишь крик птицы. Но насколько она помнит, ей раньше не приходилось слышать такого мрачного, громкого, далеко разносящегося крика.
Дорога повернула, Гвеннан увидела свой дом и небольшую рощицу перед домом Ньютонов. Она побежала, скользя и спотыкаясь, решив побыстрее добраться до места, которое означает возврат в нормальный мир. Как только она вышла на открытое место, принуждение, владевшее ею, отступило, и реальность, которую она знала всегда, вступила в свои права. В ней две личности, и внутри неё они борются за власть…
Дверь не закрыта. Должно быть, она так её и оставила. Прошёл почти целый день, и как она отчитается об этих пропущенных часах, если её спросят? Она прикрыла за собой дверь. В прихожей тепло. Темнело. Гвеннан закрыла дверь на засов.
И поняла, что очень голодна и устала. Головная боль прошла, но осталось неприятное ощущение слабости. Войдя в кухню, она вынуждена была посидеть немного, с благодарностью глядя на знакомое окружение — её охватило ощущение безопасности, которое она всегда испытывала в этом доме. Расстегнув брошь-глаз, она позволила плащу соскользнуть с плеч, и ткань больше не задерживалась, не цеплялась за неё.
Сбросив плащ на стул и сняв остальную верхнюю одежду, Гвеннан принялась жарить яйца, резать толстые куски деревенского бекона, наполнять кофейник.
Она ела и никак не могла наесться. Закончила пригоршней печенья, отобрав разломанное или слегка подгоревшее: для библиотеки всё равно не годится. Завтра воскресенье. Она позвонит Грэхэмам и скажет, что не может идти в город. Она больше ничего не хочет, только спать, спать, спать…
Спать — но без снов! Мысль о снах вывела её из дремоты, и она заставила себя помыть посуду. Нет, никаких снов!
Но даже этот страх не смог победить усталость, она всё-таки пойдёт в спальню, ляжет, укроется. Гвеннан задёрнула занавеси на окнах. Она не хочет ничего видеть, кроме этой комнаты.
Но, раздеваясь, она не сняла подвеску с шеи. Диск как бы стал частью её тела, и она могла избавиться от него не больше, чем человек от своей собственной руки. Циферблат снова потускнел, символы стали еле видны. Ложиться ещё рано, но Гвеннан не могла больше сидеть, хоть на небе ещё видны
Сон пришёл к ней быстро. И никаких сновидений не было: она погрузилась в тёплую ожидающую темноту, где нет ни сомнений, ни страха, ни памяти.
Проснулась Гвеннан в темноте. Только чуть более светлые пятна показывали, где окна. За окном слышался шорох — снова снег! Но ветер не шумел, не ударялся в стены. И тут — Гвеннан застыла, инстинктивно схватившись руками за одеяло и тёплый шарф.
Мягкий звук падающего снега прорезал крик, и слышен он был так ясно, будто окно на ночь открыли. Тот же самый громкий хриплый крик, который она слышала, уходя из дома Лайлов. Слишком громкий, слишком резкий по тембру, чтобы выйти из птичьего горла. Гвеннан хорошо знает совиный крик, но это не ночной охотник.
Подвеска на её теле потеплела. Гвеннан отвела воротник стёганой пижамы, чтобы взглянуть на неё. Подвеска была повёрнута циферблатом к её коже. Но металл и с противоположной стороны светился, он жил.
И в этот момент пробуждения у неё не оказалось никакой защиты от вновь приобретённого знания. Да, ощущение безопасности, которое ей приносит дом, — иллюзия. Гвеннан знала, что летает над домом. В её мозгу картина была так ясна, будто она видела её своими глазами.
Существо летало в небе, и снег сваливался с его чудовищно искажённого тела. Охотник шёл по следу, он теперь жил не в мире с зелёным освещением, а в этом мире — реальном, чудовищная свора спущена, бежит, никем не сдерживаемая.
Даже в древние времена Храма и Силы было известно о существовании войска Тьмы, с ним сражались, его держали в покорности. Уже тогда существовали тёмные щели между мирами, через которые пробирались такие существа, а извращённое человеческое сознание училось призывать их. Рука — конечно, Рука в последние дни мира Орты открыл им дорогу. А теперь…
— Тор! — Гвеннан прошептала это имя, и на её шёпот послышался ответ, может, не в ушах, но в голове…
— Тор! Тор! Тор!
Она съёжилась в постели, слушая не только ушами, но всем вновь зародившимся в ней существом, используя чувство, названия которого не знала. Тьма повсюду… она бродит… ищет… Но почему тогда свора не набросилась на неё? Люди в течение столетий пытались найти защиту от того, что бродит теперь в ночи. Создавали ритуалы, использовали святую воду, травы, которые, как считалось, не выносят создания Тьмы. Строили церкви и святые места. Некоторые надеялись на серебро, на древние формулы. Другие цеплялись за священные предметы религий. Но все в глубине души боялись, и страх создавал бреши в их защите.
Сам страх — величайшее оружие Тьмы — и это всегда правда. Человек рождается с зародышем, зерном страха, глубоко погребённом в нём. Этот страх в благоприятных условиях может расти, плодоносить. И вот теперь страх кричит, карабкается, бродит в ночи.
Такой страх может убивать не хуже когтей и клыков. Эти ночные охотники — его посыльные. Только миновав их, можно начать подлинную битву, встать против врага. А она — кто она против Тора? Он хвастал своими познаниями, и она не сомневалась, что он ими обладает. Может быть, он и полукровка, сошёл с правильного пути, если Рука сумел добраться до убежища и у него были потомки. Но он так же опережает её во владении Силой, как леди — Орту, или Гвеннан, каково бы ни было сё имя.