Ночь Охотника
Шрифт:
– Да, Тсабрак схватил его в туннелях к востоку отсюда.
Мать с интересом посмотрела на Дум’вилль, но любопытство тут же сменилось явным отвращением.
– А это что такое?
– Моя дочь, Мать, – осмелился вмешаться Тос’ун, и Береллип ударила его по лицу.
Однако Квентл оттолкнула Береллип прочь и велела Тос’уну посмотреть ей в лицо.
– Твоя дочь? – переспросила она на языке жителей поверхности.
– Да.
– Аристократка из Дома Баррисон Дел’Армго?
Тос’ун сглотнул ком в горле, и Дум’вилль заметила
– Как это замечательно, – произнесла Мать Квентл. – Ты доставил мне такой интересный подарок, заставляющий меня задуматься.
Все трое – Дум’вилль, Тос’ун и Береллип – озадаченно взглянули на Верховную Мать.
– Интересно, что почувствует глава твоей семьи, когда узнает, что кровь ее отпрысков смешалась с кровью низших существ, – заметила Квентл голосом, напоминавшим мурлыканье довольной кошки. – Или она захочет оставить сей факт втайне, как ты считаешь?
У Тос’уна, видимо, снова пересохло в горле, и он бросил униженный взгляд на Дум’вилль. Молодая полукровка внезапно увидела в его глазах сожаление. Он совершил ошибку, приведя ее сюда. Им не следовало покидать Серебристые Болота.
– Андзрел! – повысила голос Мать Квентл, оглянувшись на свою свиту. Высокий воин поспешно вышел вперед. – Забери ее себе и покажи ей, что значит быть иблитом в Мензоберраизане.
– Я могу делать с ней все, что мне вздумается? – уточнил он.
– Только чтобы она осталась жива, – приказала Квентл. – А ее здоровье, умственное и физическое, меня мало волнует.
– Нет! – воскликнула Дум’вилль, хватаясь за меч, но Квентл подняла руку, произнесла лишь одно слово, и несчастную девушку швырнуло назад.
Голос Хазид-Хи, разумного меча, вопил в ее мозгу, приказывал ей не двигаться, но упрямая девушка поднялась с земли и, преодолевая сопротивление, вытащила из ножен клинок.
– Маленькая Доу, стой! – воскликнул Тос’ун.
Мать Квентл злобно рассмеялась. Андзрел, стоявший рядом с ней, вытащил свои мечи и спокойно подошел к несчастной пленнице.
– Предупреждаю, отойди от меня! – выпалила Дум’вилль.
И тогда мастер оружия Дома Бэнр напал на нее. Движения его были неуловимы, он вращался, уклонялся от ее выпадов, мечи его сверкали, описывали круги в воздухе и, казалось, атаковали ее со всех сторон. Дум’вилль считала себя искусной в обращении с мечом, но никогда ей не доводилось видеть воина, который сражался бы так умело и стремительно. И, что было хуже всего, Хазид-Хи отказывался помогать ей, он нашептывал ей слова сомнения, призывал ее сдаться.
Клинок Андзрела скрестился с ее мечом, и Хазид-Хи помешал ей сосредоточиться, словно ослепил ее.
Дум’вилль не знала, что думать. Она увидела, как ее драгоценное оружие отлетело в сторону, зазвенело о каменный пол пещеры. Она увидела совсем рядом Андзрела, увидела, как он замахивается рукоятью меча, намереваясь ударить ее в лицо.
Затем перед глазами возникло туманное пятно, окруженное
Пять змей танцевали свой зловещий танец у нее перед глазами.
Плеть Береллип причинила ей боль – так ей казалось до этого момента, но по сравнению с плетью Матери Квентл те укусы были совершенно безболезненными.
Спустя несколько секунд Дум’вилль уже лежала на полу, пронзительно вопила и извивалась в агонии. Плеть наносила удар за ударом, клыки гадюк впивались в ее плоть, жгучий яд струился по ее жилам.
– Мать, я умоляю тебя! – вскрикнул Тос’ун.
Мать обратила на него гневный взгляд:
– Ты жил на поверхности. Сколько лет?
Тос’ун ответил не сразу, и Дум’вилль пришлось вынести еще один удар плетью в наказание за его нерешительность.
– С того года, когда атаковали Мифрил Халл! – поспешно выкрикнул сын Дома Баррисон Дел’Армго.
Квентл недоверчиво взглянула на него.
– Я не вернулся тогда в Мензоберранзан, – объяснил он. – Я заблудился, мне пришлось остаться на поверхности…
– И ты решил жить с эльфами?
– Да… Нет! Я нашел других, дроу из Чед Насада, из Домов Суун Ветт и Кхареезе…
– Где они сейчас?
– Мертвы. Давно мертвы.
– И ты остался?
– Мне некуда было идти, я остался совсем один и не знал обратной дороги.
– До сегодняшнего дня.
– Настало время найти путь домой, вместе с Дум’вилль, моей дочерью, она дроу душой и сердцем. Она убила своего брата, который отличался от нас, который не мог следовать религии Паучьей Королевы, а я, в свою очередь, ранил ее мать.
– Смертельно?
– Смертельно. Я оставил поверхность навсегда и желаю лишь одного: вернуться домой.
Мать размышляла над этими словами несколько минут, затем взглянула на измученную девушку, лежавшую на каменном полу.
– Возможно… – произнесла она, но затем покачала головой. – Забирай ее, – приказала она Андзрелу.
– И объяснить ей, каково ее положение здесь? – ухмыльнулся тот.
– Осторожно, – предупредила Квентл Бэнр.
Андзрел жестом велел одному из воинов-Бэнров поднять упавший меч. Заметив, как простой воин наклоняется за Хазид-Хи, Тос’ун снова вскричал:
– Осторожно! Этот клинок – разумное оружие, злобное и могущественное!
При этих словах на лицах обоих аристократов-Бэнров отразился интерес. Мать кивнула мастеру оружия, тот подошел и сам осторожно поднял меч. В тот же миг у него буквально глаза на лоб полезли от потрясения, и стало ясно, что он, держа оружие в вытянутой руке, вступил с ним в мысленную схватку.
А затем Андзрел снова швырнул Хазид-Хи на землю и ошеломленно уставился на Мать своего Дома.
– А девчонка, иблит, сражалась этим мечом! – упрекнула его Мать Квентл.