Ночь опасна
Шрифт:
— Какая же ты добрая, сестренка! — усмехнулся Олег. — Сказала бы еще, что я умер.
— Я специально их напугала, чтобы они потом больше радовались, когда ты окажешься жив-здоров, — авторитетно пояснила Ольга. — Ну, теперь звони. И сделай такой слабый, умирающий голос, понимаешь? Иначе тебе никто не поверит.
Олег взял трубку, позвонил своему редактору и сослался на нездоровье. Он лгал без всякого энтузиазма, и сам в этот миг удивлялся, как мало для него значило — поверят ему или нет? Редактор сочувствовал, но не слишком горячо. Голос у него был кислый, и в нем ясно слышалось: «Может, ты и впрямь
— Когда же вы привезете роман? — спросил он, дав Олегу несколько врачебных советов.
— Завтра с утра — непременно.
— Только приезжайте точно к десяти часам, — предупредил его коллега. — Иначе мы не успеем поставить книгу в план… Вы и сами это знаете. Все сроки давно прошли!
Олег еще раз извинился и повесил трубку. На кухне возилась Ольга — разогревала кофе.
— У тебя новые занавески, — заметила она, когда вошел брат. — Просто шик! Она купила, да?
— Как догадалась, морда?
— Ты бы никогда на такие не разорился, — ничуть не обидевшись, ответствовала та. Они с братом нередко награждали друг друга весьма нелестными эпитетами. — Что же у вас случилось? Работу ты не сделал, спишь днем, одетый, под глазами круги…
— Я бы тоже хотел знать, что случилось, потому что Нина никуда уходить не собиралась, — проворчал Олег, принимая из рук сестры кружку. — Что у нее за манера — хоть бы раз записку оставила!
— Это значит, что она о тебе не заботится, — наставительно пояснила сестра. — А вот ты слишком много думаешь о ней. Она тебя в грош не ставит — считает тряпкой, я уверена!
— Цыц!
Вот еще! Мне обидно, что какая-то дамочка оседлала моего брата и помыкает им как хочет! Занавески купила — надо же! Проявила заботу, и теперь ты целый год будешь ходить счастливый и прощать ей все!
Но Олег больше не слушал. Он отдернул занавеску и оглядел заснеженный двор. В глубине тонул в сугробе его «жигуленок», рядом с ним стояла синяя «хонда» Нины. Все, как он оставил вчера. Во всяком случае, машиной она не воспользовалась.
— Больше всего мне хочется поговорить с ней по душам, — продолжала Ольга. — Она морочит тебе голову, отвлекает от работы. Вот ты не закончил перевод к сроку. Между прочим, раньше ничего подобного не бывало! Ей на это плевать — у нее богатый муж, она не понимает, что тебе не на кого рассчитывать, кроме себя самого…
— Ладно, хватит, — оборвал ее Олег. — Если ты действительно так обо мне заботишься — садись и помогай переводить. А я займусь редактурой.
Ольга скисла, узнав, что от нее требуется перевод нескольких страниц текста, и попробовала сопротивляться: и не расположена она этим заниматься, и заскочила-то всего на минутку, а дома сидит ребенок… Но Олег напомнил, что она охотно берет у него деньги и никогда не знает отказа. Неужели ей не хочется как-то его отблагодарить?
Ольга уселась за перевод. Он выделил ей две страницы текста, чистую бумагу, нужные словари. Сестра уже не отлынивала, хотя продолжала что-то ворчать себе под нос. Но вскоре она затихла и перестала обращать на него внимание.
Мобильный телефон лежал в кармане пальто — вчера Олег весь день протаскал его там. Если звонила сестра — почему он не слышал звонка? Олег встал, на цыпочках прошел в прихожую, достал телефон.
«Я не делал этого, точно помню. Вокруг меня происходит слишком много событий, чтобы я отключал телефон. Могли позвонить Нина, Тамара, да кто угодно… Вплоть до следователя. И домашнего телефона я тоже не отключал. Вообще не помню, чтобы я когда-нибудь это делал. Значит, это проделала Нина? Но зачем?»
Он мог придумать только одно объяснение такому странному поступку. Нина хотела, чтобы он хорошо выспался и его не тревожили звонки. Возможно, она просто беспокоилась о нем… Но почему же в таком случае не разбудила его в назначенное время? Может быть, она исчезла из дома до половины десятого? Что заставило ее уйти?
Он набрал ее домашний номер — никто не отвечал. Позвонил ей на мобильный — отключено. «Однако она оставила машину. Да и ключи от машины до сих пор у меня!» Он нащупал их в кармане пальто вместе со своим мобильником. «Если она залезла ко мне в карман и отключила телефон, то и ключи видела. Но не взяла. Никуда она не сбежала, просто ушла. Но до чего это неосторожно! Наверное, рассчитывала быстро обернуться! И вот — сейчас уже вечер, а ее все еще нет!»
— Мы так не договаривались, — мрачно и жалобно донеслось из комнаты. — Ты не говорил, что я должна делать за тебя всю работу!
— Ненадолго же тебя хватило, — отпарировал Олег, возвращаясь в комнату и усаживаясь за стол. — Делай свое дело и молчи. Пока не закончишь — я тебя не отпущу.
Однако он больше делал вид, что работает, чем переводил на самом деле. Думая об исчезнувшей Нине, Олег места себе не находил, но сделать ничего не мог. Можно было поехать к ее матери — он помнил адрес. Но что толку? Вряд ли Нина пряталась именно там. Во всей Москве для нее не было убежища надежней, чем эта квартира! И вот отсюда-то она сбежала уже второй раз подряд!
С дивана время от времени доносились грустные красноречивые вздохи — сестра давала понять, что недовольна своей рабской участью. Но Олег не обращал на нее внимания. Он ждал звонка — по телефону или в дверь — только бы от Нины.
Она вернулась в половине восьмого. Олег посмотрел в глазок и молча отпер. Нина шагнула вперед, оступившись и чуть покачнувшись. Поймав ее за плечи, он понял, что она снова напилась. Как неделю назад — когда впервые пришла и попросила убежища.
— Я так устала, — пробормотала она, позволяя себя раздеть. У нее не хватило терпения снять пальто, и она попросту стряхнула его на пол, резким движением опустив руки. — Можно, я сразу лягу спать? А расскажу потом…
Олег не успел ее остановить — Нина неожиданно резво отправилась в комнату. Там воцарилась тишина. Потом послышался голос Ольги — она приветствовала гостью как старую знакомую:
— Вот хорошо, что вы вернулись! А то он места себе не находит!
— Езжай домой. — Он вошел и отобрал у сестры исписанные листы. — Остальное сделаю сам.
— Ну вот еще. — Ольга даже не взглянула на него. Она не отрывала взгляда от гостьи, будто стремилась запомнить ее внешность до мелочей.
А Нина… Нина уселась на самый краешек дивана, как можно дальше от всех, и сидела неподвижно, молча, чуть сгорбившись. Она вела себя совершенно пассивно, но сразу было заметно, что она пьяна. У Ольги в глазах загорелся хищный огонек.