Ночь падающих звезд. Три женщины
Шрифт:
Хели так же, как Амелия и Лусиан, расположился в главном здании.
Профессор Фукс — в новом флигеле.
— Спокойной ночи, Хели. — Амелия, счастливое дитя — такой он ее еще не видел, — расцеловала его в обе щеки, — Не поедешь наверх?
Она оставила дверь лифта открытой. Лусиан, прижавшийся к Амелии, дружелюбно кивнул Хели. Что-то он тоже не выглядел несчастным! Видимо, Нини выпала из его памяти, как и Максим из сердца Амелии — или где они их там носили.
— Хочу еще поговорить с твоим отцом. — Хели поднял обе руки и помахал ими, пожелав спокойной ночи. Еще несколько дней назад он строго следил за добродетелью
Он должен поговорить с Тео.
Лифт устремился наверх, холл отеля постепенно пустел, и портье за стойкой выжидательно посмотрел на него. Ключ от комнаты уже лежал в кармане Хели.
— Can I help you, Sir? [39]
Хели справился о номере комнаты профессора Фукса.
Тео исчез так быстро, просто непостижимо! Хотя бы Амелии он должен был уделить время!
«Я убью его», — думал Хели. Ему назвали номер комнаты. Исполнительный портье настоял на том, чтобы известить профессора. Итак, он позвонил ему. Все было в порядке. «Мистер Хебердил» может пройти в соседний флигель, мимо бассейна, под арку ворот: первый дом, первый этаж. Хели отправился в путь, решив кое от чего избавиться.
39
Могу вам чем-нибудь помочь, сэр? (англ.)
— Не потерпит до утра? — Тео, уже в халате, сидел в глубоком кресле и делал то, чего никогда не делал — он курил. Свидетельство внутреннего смятения.
Хели плюхнулся на софу, обтянутую набивным ситцем с глянцем, в огромных цветах, зелено-желтых, как летний сад, что, однако, не способствовало повышению настроения. Он вытер пот со лба, протер очки, нацепил их на нос и уничтожающе посмотрел на Тео. Затем начал говорить:
— Ты исчезаешь, не попрощавшись. Ты повергаешь меня и свою дочь в ужас. Мы отправляемся за тобой, трепеща от страха и предчувствий и все же утешая и успокаивая себя: конечно, ведь ему хочется к своей Дуне! Но для нас у тебя лишь небрежный кивок, как для посторонних, повстречавшихся в пивной. Ну, вот ты и у Дуни. А дальше?
— Что дальше?
— Не будешь ли ты так любезен объяснить мне, что ты предпримешь дальше?
— Думаю продолжить путешествие с группой.
— А почему ты не остаешься с Дуней, ведь она может устроить тебя в Черном Замке?
— Да, может, и даже предложила это. И все-таки я продолжу путешествие.
— А почему?
— Потому что мне это доставляет удовольствие. — Тео разыгрывал былую независимость, но в глазах его читалась присущая ему благородная меланхолия.
— Потому что ты влюбился в руководительницу группы, — прямо высказался Хели, — Поэтому и едешь дальше.
— Абсурд. — Последовал язвительный смешок, впрочем, не очень убедительный. — Дуня должна отреставрировать фарфор, сегодня приобретает новые краски, а я не хочу мешать, это же ее работа. Через две недели она вернется. — И совсем тихо добавил: — Или через три.
— Или через четыре недели, — дополнил Хели. — Она получит новые заказы и вновь по уши залезет в работу. Может, вы и женитесь, ладно, но что это будет за брак?
— Показательный, надеемся! —
— Ты хладнокровный эгоист, — заявил Хели, не в силах больше сдерживать свою ярость. — Определенно не тот, кто нужен Дуне. Я знаю это уже много лет! Ты вампир, насыщающийся вниманием своих жертв!
— А ты не способен ни на что!
— Благодарю! — Хели вскочил и начал мерить комнату большими шагами. — Но сейчас речь не обо мне, о тебе! Ты плохой друг и никудышный отец! Разве тебя беспокоит Амелия, которая поехала за тобой, потому что любит тебя?
Тео рассмеялся.
— Амелия поехала за мной из любопытства или потому, что ты уговорил ее. А может, потому, что хотела быть с этим сумасбродом Лусианом. Слушай, кончай, дружище!
Если Тео произносил «дружище», значит, положение было серьезным. Он тоже поднялся, и вот они уже вдвоем кружили по не очень просторной комнате, маневрируя, как два поезда, сошедшие с рельсов. Назревал скандал.
Хели схватил Тео за отвороты халата и встряхнул его.
— Ты, подлец! — вскричал всегда такой деликатный Хели. — Я сыт по горло и не буду больше плясать под твою дудку, не буду, не буду! Разыгрываешь из себя гения, а из меня сделал шута, так? Но теперь достаточно!
— Своего шута? — Теперь Тео схватил Хели и потряс его. — Да ты мой надсмотрщик, мой шпик, мой главнокомандующий! Но я не потерплю больше этого! Кто бегает за мной, всю жизнь, кто указывает, что и как я должен делать, кто? Я не нуждаюсь больше в тебе, мой друг!
— Да что ты без меня будешь делать?
— Начну новую жизнь.
— Хотел бы я посмотреть!
— А как я отношусь к Дуне — это не твое дело.
— Как раз мое. Ты все еще хочешь ее, лишь бы я ее не получил!
— Ей плевать на тебя.
— А вот и нет!
Они бросились друг на друга, размахивая кулаками, упали на пол, продолжая тузить друг друга, уронили стул и пепельницу со стола, которая разбилась.
Кто-то постучал в дверь.
— Господин профессор. — Это была вдова Хильда, жившая рядом. — Бога ради, что случилось? Вы упали?
К счастью, дверь была закрыта. После появления Хели Тео повернул ключ в замке, чисто механически, рефлекторно. Не говоря ни слова, только покряхтывая, они поднялись, поддерживая друг друга и смущенно оглядывая следы разрушений и осколки. Их губы подергивались, но они не смеялись.
— Все в порядке, крикнул Тео. — Простите за шум, сударыня. Пришел друг юности, сами понимаете…
— Нет, — произнесла в щелку сударыня. — Вы уверены, что вам не нужна помощь?
Тут подключился Хели, все еще прерывисто дыша. Благозвучным, насколько это ему удалось, голосом Хели произнес:
— Мы праздновали нашу встречу, сударыня. Доброй ночи, приятных снов.
— Спокойной ночи, — прозвучали в ответ три голоса. Естественно, Хильда заявилась со своими подругами, одна она не решилась бы.
Затем хлопнули двери, и наступила тишина.
— Мы идиоты, — произнес Хели. — В последний раз мы дрались, когда нам не было и двадцати.
— Но все повторилось, — заметил Тео, ненавидевший насильственные меры. — Ты действуешь мне на нервы.
— Ты мне тоже! — Хели сказал это так, что его можно было понять несколько иначе: «Ты меня достал!»