Ночь так темна

Кауфман Эми

Он выключает свет и запирает за собой дверь.

– Лили, ты выглядишь так, будто твоя голова сейчас взорвется.

– Но... я могла бы убить его. Он был военным.

– Он спас мне жизнь.

– Прежде всего, там не должно было быть опасно.

– Нет, но он все-таки... все довольно сложно.

– Все в этой истории так, не так ли?

Глава

третья

Я ПОЗВОЛЯЮ СЕБЕ РОСКОШЬ целых тридцать секунд потихоньку изрекать проклятия, которые ужаснули бы моих родителей, а потом приступаю к работе. О том, чтобы встать с тяжелым стулом, привязанным к моей спине, не может быть и речи, но его колесики позволяют мне передвигаться по комнате. Я стараюсь, напрягаясь изо всех сил, чтобы понять, могу ли я растянуть шнур светильника. Я пытаюсь наклониться вперед, чтобы увидеть, могу ли я насадить узелок на острый угол ручки ящика и ослабить путы.

Слышен слабый звук возни с другой стороны вентиляционного отверстия, и я вспоминаю: ученые тоже заперты в комнатах. Я кричу настолько громко, насколько могу рискнуть, надеясь, что охранник, если он есть, находится вне пределов слышимости.

– Вы меня слышите?

Раздается приглушенный шум из соседней комнаты, а потом наступает долгое молчание. Потом слышится женский голос — предельно четкий, как будто она стоит близко к вентиляционному отверстию.

– Да. Но вам следует молчать. Они застрелили Нико, потому что он пытался поговорить с ними.
– Это та темноволосая, которая стояла там, у стены, я узнал ее голос. Хорошо. Если бы мне пришлось выбирать кого-то, мой выбор бы пал на нее.

– Нико стоило попытаться, - бормочу я, а затем говорю чуть громче, чтобы она могла меня услышать.
– Они собираются убить нас, даже если мы ничего не сделаем. Их лица на камерах видеонаблюдения, но они могут уничтожить их. Они не могут стереть наши воспоминания, поэтому нам нужно сбежать. Я уверяю вас, это единственное, что вы можете сделать, что повысит ваши шансы.

Наступает тишина, из соседней комнаты не доносится ни звука.

Я глубоко вздыхаю, слишком поздно понимая, что говорить гражданскому лицу, что его, скорее всего, застрелят, не может быть лучшим способом поддержки. Я пробую другую тактику.

– Как вас зовут?

– Санджана Рао, - отвечает она так тихо, что я едва ее слышу. Она произносит свое имя с такой же интонацией, которую я слышал в Малом Бангало на Северном континенте Коринфа, когда я был там в отпуске. Я мимолетно задаюсь вопросом, оттуда ли она. Если у нее есть там ждущая ее семья, как в моем случае - маленький садовый домик в нашей долине.

– Я - Тарвер, Санджана, - говорю я, надеясь, что разговор достаточно облегчит ее страх, что я могу заручиться ее помощью.
– Капитан Тарвер Мерендсен.

–

Вы военный?
– спрашивает она удивленно.
– Почему вы не с ними?

– Потому что они не военные, они - наемники. Как и парень, с которым я был в патруле, как выяснилось. Я единственный здесь настоящий военный.

– Ну, - отвечает она, - не в обиду, но ваш послужной список до сих пор не внушает мне доверия.

Вопреки всему, ее шутка заставляет меня смеяться, и мое дыхание становится немного легче.

– Не мой «звездный час», - продолжаю я.
– Но день еще не закончился. Еще есть время проявить себя.

– Слушайте, - говорит она, - я не собираюсь сидеть здесь и ждать, пока они застрелят меня.
– Под страхом в ее голосе, слышна толика решимости. Этот намек на сталь означает: она не сдалась, а это значит, что не сказать, что у меня нет козырей в рукаве.

– Вас слышно как будто вы находитесь рядом с вентиляционным отверстием, ваши руки свободны?

– Да, но оно запечатано, и окна тоже. Но я почти выбралась, я могу дойти до центра связи в главном офисе.
– Тишина, когда мои слова доходят до нее.
– Ваши руки несвободны?
– Короткие, прерывистые предложения пытаются скрыть дрожь в ее голосе.

– Связаны, - говорю я ей.
– Просто нет никому доверия в этом мире, знаете ли?

С другой стороны вентиляционного отверстия раздается мягкий смешок. Это хорошо. Она нужна мне, чтобы дышать, думать.

– Как вы почти выбрались?
– спрашиваю я.

– Двери имеют электронный замок, - отвечает она.
– Не моя специальность, но я уже почти закончила. Не один вы оказались с партнером, который напал на вас. Микаэла с ними. Она, должно быть, перепрограммировала замки, потому что мой не распознает мой отпечаток.

– Можете попробовать с моим, если выйдете в коридор?

– Если там нет охранников. Это займет около десяти минут.
– Я слышу, нервозность вернулась, и честно говоря, я не виню ее.

– Слушайте, - продолжаю я, прежде чем она может начать паниковать.
– Мы не можем использовать линии связи. Я гарантирую, что они следят за военными частотами. В любом случае, спасательная операция занимает достаточно долгое время, особенно если они услышат, что мы просим о помощи. Мы должны сделать это сами. И мы можем сделать это, я обещаю вам.

Я желаю почувствовать ту же уверенность, что слышна в моем голосе.

Санджана не отвечает мне, но я слышу ее вздох, напряжение в этом единственном вздохе, переносящемся через вентиляцию. Мне не нужно напрягать воображение, чтобы представить ее страх. Черт, я сам боюсь.

– Знаете, когда мы выберемся отсюда, и вам и мне придется всерьез пересмотреть свой выбор спутников.
– Я пытаюсь улыбнуться, надеясь, что это будет понятно по моей интонации.
– Хотя бы откройте мою дверь, думается, что я смогу вам понравиться.