Ночевала тучка золотая...
Шрифт:
Она так увлеклась, что не услышала настойчивых звонков… Опомнилась же только тогда, когда в дверях гостиной увидела Курта.
Не смея шагнуть вперед, он восторженно протянул к ней руки и, задыхаясь, сказал:
– Богиня! Это – гений!
– Вы?! Вон!.. Вон из комнаты!
Она, разгоряченная танцем, гневно топала босой ногой.
Курт мгновенно исчез. Нонна слышала, как он смущенно оправдывался за дверью, в коридоре. Оказывается, он много раз нажимал на кнопку звонка, а потом испугался, не случилось ли чего с Нонной, и открыл дверь ключом фрау Татьяны.
В машине Нонна делала вид, что сердится на Курта. Тот оправдывался, но только для вида. В душе он прекрасно понимал: его восторг, вызванный танцем, не может быть неприятен актрисе.
Он и в самом деле был изумлен! Он поверил в ее талант. Нет, нельзя больше повторять эту выдумку про фильм, посвященный Марфе Мироновой. Надо любой ценой заставить какого-нибудь режиссера действительно снять фильм с участием Нонны. Он решил, что это нужно сделать сейчас же, немедленно, пока эта удивительная девушка из Москвы здесь, в Мюнхене. Это единственный путь к ней!
На автомобильной стоянке площади Одеонсплац Курт остановил машину.
– Нонна, я хочу разговаривать с вами, когда фрау Татьяны нет. Я не смеюсь, Нонна, нет, я удивляюсь! Мне плакать хочется. Я люблю вас. Вы удивились. « Так сразу – с первого взгляда?» Жизнь разная. Все по-разному. У каждого. Я не мальчик. Я не развлекаюсь. Это очень серьезно, Нонна. Я плохо говорю. Вы не смейтесь. Это очень серьезно.
Нонна верила Курту: чувствовала, что он говорит правду. И ей стало жалко его.
– Пока не будем говорить об этом, Курт. Слишком мало вы меня знаете. Я пробуду здесь еще долго. У вас есть возможность проверить свои чувства. – И, взглянув на круглые часы машины, она всполошилась: – Едемте! Мы же опаздываем. Тетя Таня – деловой человек. У нее не только часы – у нее минуты рассчитаны.
Слова Нонны приободрили Курта: он уловил в них какую-то надежду, посмотрел на нее с благодарностью и снова взялся за руль.
Втроем они пообедали в небольшом, ничем не примечательном ресторанчике и поехали в универсальный магазин.
Тетя Таня стремительно шла мимо столов с разноцветными горами шерстяных и синтетических кофточек, мимо витрин со шляпами, выставок платьев, костюмов и цветных капроновых халатов.
Нонна с любопытством разглядывала товары, отставала от тети Тани, наталкивалась на посетителей магазина. А Курт сразу исчез. Чувство такта не позволило ему присутствовать при покупке вещей. Это женское дело. Тетя Таня остановилась возле застекленных шкафов с меховыми шубами. Показывая на Нонну, она объяснила продавщице, что нужна элегантная шубка из натурального меха.
Хрупкая продавщица в изящном черном платье с белым рюшем на воротнике и обшлагах окинула Нонну профессиональным взглядом и отодвинула стеклянную дверь… У Нонны разбегались глаза: перед ней были шубы из разноцветной норки, черные – из натурального котика и каракуля, коричневые соболиные, белые из горностая.
– Ну, что же ты, Нонночка? Выбирай! – сказала тетя Таня.
Нонна была в замешательстве. Во-первых,
– Но это же очень дорого…
Продавщица достала белую шубку из горностая, проворно надела на девушку, застегнула пуговицы из черных хвостиков, что-то подправила, отряхнула и подвела Нонну к зеркалу.
Странная мысль мелькнула у Нонны: «Если бы меня сейчас увидел Алеша!» Она залюбовалась собой…
– А вот эту? – Тетя Таня указала продавщице на другую шубку. И обратилась к Нонне: – Белая слишком… – Она хотела сказать: «маркая», но не нашла этого слова. – Примерьте вон ту!..
Продавщица молниеносно сняла с Нонны горностаевую шубку, и не успела та опомниться, как увидела себя в шубке из голубой норки.
– По-моему, очень славно! – воскликнула тетя Таня.
– Зер гут! – подтвердила продавщица, ласково проводя рукой по меху.
Нонна растерянно глядела в зеркало и не знала, что ответить тетке.
– Ну что же ты молчишь? Не нравится? – спросила та улыбаясь.
– Очень нравится, но…
– Ну, если нравится – берем! – твердо сказала тетя Таня, словно бы не расслышав тихого «но».
Продавщица выписала чек на сумму, от которой у Нонны зарябило в глазах.
Потом купили шапочку, сапоги, перчатки и сумку – все под цвет шубы.
– На сегодня хватит, – сказала тетя Таня. – Я ужасно устаю от магазинов. И поэтому стараюсь за один прием закупить себе нужное на весь сезон.
Нагруженные покупками, они вышли на улицу. У тети Тани был усталый, но довольный и гордый вид, а Нонна шла молчаливая, подавленная обилием голубых вещей, которые обошлись ее экономной тетке в несколько тысяч марок.
Курт сидел в автомобиле, задумчиво облокотившись на руль. Он увидел фрау Татьяну и Нонну, выскочил, открыл дверцу и сразу же заметил, что девушка чем-то расстроена. Он не стал ни о чем расспрашивать.
Фрау Татьяну Курт завез в ее книжный магазин, а Нонну помчал на виллу.
– Нонна, ваше настроение плохое? – спросил Курт. – Почему?
– Мне неприятно, что тетя Таня истратила на меня такие большие деньги, – чистосердечно и жалобно сказала Нонна.
Курт пожал плечами и метнул на нее короткий изумленный взгляд.
«Необыкновенная девушка!» – подумал он и свернул с шоссе на дорогу, ведущую к вилле.
Нонна не хотела оставаться с Куртом в доме наедине. Она сказала:
– У меня болит голова. Я хочу отдохнуть.
– О! Вы будете сейчас отдыхать. Я не побеспокою вас. Я только отнесу ваши покупки! И все…
Он остановил автомобиль у подъезда, внес коробки с покупками в коридор. Потом медленно, церемонно поцеловал руку Нонны и покорно пошел к дверям. Остановился и тихо сказал:
– Я тоже хочу подарить вам мюнхенский сувенир. На память. Вы сердиться не будете?
– Не буду, – сказала Нонна и взяла небольшую коробочку из его рук. – Благодарю вас. До вечера!
– До вечера в ресторане «Романов», – ответил Курт и вышел.