Ночи Виллджамура

Ньютон Марк Чаран

Бринд был единственным из командиров, кто обратился к культистам с просьбой помочь ему создать эффективный тренировочный плац на Куллруне, островке недалеко от Джокулла. Обычно культисты использовались для того, чтобы запугать врага, повернуть назад его стрелы, создать иллюзию передвижения войск, сотворить фантомы, которые будут преследовать солдат неприятеля даже во сне. Но ведь любой сценарий устрашения можно воссоздавать снова и снова до тех пор, пока солдаты не научатся справляться с ним как следует. Конечно, такой подход требовал времени, но без него солдат хорошо не

обучишь. Когда доходило до дела, то есть когда солдат впервые целил стрелой в лицо живому врагу, спустить тетиву иногда бывало проблемой. А ведь среди молодых новобранцев драгунского, морского и пехотного полков было немало совсем зеленых, тех, кто записался в армию, чтобы избежать тягот грядущей зимы, ведь солдатам полагалась регулярное вознаграждение.

Юноши и девушки из беднейших частей империи готовились сражаться за богатейшую.

Не так ли создавались все армии в истории?

Несколько часов спустя Бринд первым ступил на землю главного острова Южных Фьордов. По серому небу неслись тяжелые кучевые облака, доминируя над плоской землей, из которой кое-где торчали низкорослые, кривые от постоянного ветра деревца. Крачки кружили над головами солдат, уносясь к отвесным утесам дальше по берегу.

Четверо гвардейцев двинулись вперед по гравийной дороге, перерезавшей зеленый холм, и Бринд подумал, что вид четверых незнакомцев в черном, вооруженных мечами и топорами, может напугать молодую женщину, которой никто не удосужился сообщить, почему ее вызывают домой.

Хотя и полузаброшенный, храм с его арками из песчаника и высоченным шпилем меж двух более мелких был прекрасен. Среди построек Джорсалира эта, несомненно, отличалась оригинальностью и превосходила по размерам все здания культа, какие Бринду доводилось видеть в Виллджамуре. Ничуть не древний по стандартам архипелага – всего несколько сотен лет, от силы, – храм явно был выстроен в те времена, когда Джорсалир обладал феноменальной властью и богатством, не то что сейчас, когда Совет даже обложил его налогами.

Они приблизились к зданию, и им навстречу вышли три женщины, их зеленые платья развевались на ветру, словно боевые знамена. Выражения лиц у них были соответствующие, и Бринд приказал своим спутникам не вмешиваться и постоять в сторонке, пока он не поговорит с ними.

Две женщины были уже старухами, седеющие волосы обрамляли их тонкие черты. Третья выглядела моложе, хотя, возможно, так только казалось из-за грациозности ее движений и осанки, которые словно лишали ее возраста. На ее груди он заметил цветок белой дриады.

– Селе Джамура, – приветствовал их Бринд. – Командир Бринд Латрея, Ночная Гвардия.

Вот оно: шок при первом взгляде на его лицо и особенно глаза – знакомая реакция.

– А, вы альбинос? Селе Джамура, командир, – сказала младшая из трех. – Меня зовут Ардуна, я здешняя жрица. Со мной мои прислужницы.

– Вас известили о нашем прибытии?

– Разумеется. – Ардуна несколько раз моргнула на ветру, вглядываясь поверх его плеча в стоявших на некотором отдалении мужчин.

Бринд тактично прикрыл плащом меч.

– А леди Рика знает, что произошло?

– Ей сообщили лишь

самое главное, но она уже ждет вас в храме.

– Хорошо, – сказал Бринд. – Что ж, я приехал, чтобы забрать ее в Виллджамур. Мы должны отправиться в путь как можно скорее.

– Значит, вы ее увезете. Просто возьмете и увезете?

– У нее есть роль, которую она должна исполнить, жрица, – объяснил Бринд. – Мы не всегда вольны выбирать, что нам делать в жизни. – «И я знаю это лучше, чем кто бы то ни было».

– Конечно, командующий, но вы не можете просто взять и забрать ее. У нее здесь своя жизнь, вы понимаете?

– Да, понимаю, – продолжал Бринд, стараясь щадить чувства жрицы. – Однако своей спокойной жизнью здесь она обязана именно своему происхождению. Будь она из местных или просто крестьянкой, не видать бы ей таких привилегий. А теперь настало время, когда происхождение требует от нее исполнить свой долг. Вы ведь понимаете, что теперь она важна не только для кучки жриц, но и для всей империи?

Огонь потух в ее глазах, она признала поражение.

– Вполне. И все же прошу вас проявить такт. Она живой человек, а не просто титул.

– Разумеется. И помните, я тот, на кого возложена обязанность рассказать ей о смерти отца. Я не сделаю ей больно, обещаю.

Похоже, привязанность Ардуны к Рике была искренней. И все же Бринд не верил в ее натуральность, он вообще не вполне доверял Джорсалиру. Не то чтобы его приверженцы были недостойны доверия сами по себе, нет, просто они настраивали свои мозги так, чтобы задавать миру вопросы, каких не задает больше никто. Это придавало им вид превосходства, которое Бринд считал неоправданным.

Ардуна повела его в храм.

Комната Рики была почти голой: минимум мебели, на стенах из темного песчаника несколько пергаментов, выцветших от солнечного света, занавеси источали запах сухой лаванды, в углу горел небольшой камин.

«Если Бор или Астрид действительно существуют, то их, видимо, не заботит красота меблировки», – подумал Бринд.

Она, Рика, сидела на сундуке и смотрела в узкое стрельчатое окно, на ее коленях лежала книга. Сразу было видно, что они с Эйр сестры, хотя лицо у Рики было 'yже и скулы выпирали, делая его менее привлекательным. Черные волосы были просто забраны назад – никакого стиля, никакой изысканности в облике.

– Селе Джамура, Джамур Рика, я командующий Бринд Латрея, и у меня для вас… плохая весть. – Он помешкал. – Ваш отец, император Джохинн, к сожалению, покинул этот мир несколько дней назад.

– О, – отозвалась Рика. Ни в ее лице, ни в голосе не было заметно никаких эмоций. – Что ж, благодарю, что сообщили мне об этом. Вам пришлось проделать для этого долгий путь.

Бринд не сводил с нее глаз, точно хотел прочесть ее мысли. Казалось, дурная весть нисколько не встревожила ее. Как будто он только что сообщил ей, что скоро пойдет дождь. Он знал, что у нее были проблемы с отцом, поэтому-то она и укрылась от него здесь несколько лет назад. Так что же, гнев вытесняет теперь все прочие эмоции? Или это религиозное образование и великолепно сбалансированный ум делают ее такой холодной?