Ночная музыка
Шрифт:
– Я, пожалуй, пойду, – прервала его Лора.
Он выпустил ее руку:
– Да-да, конечно.
– Быть может, мы еще снова случайно встретимся, – сказала она.
Она не могла ничего ему предложить. И не могла заставить себя признаться, что, возможно, сама хочет продолжения знакомства.
Он достал шариковую ручку и что-то нацарапал на клочке бумаги:
– На случай, если вы передумаете насчет ланча.
А когда она уже повернула в сторону дома – записка буквально обжигала кожу сквозь карман, – до нее долетели его прощальные слова:
– Обед из трех блюд или хотя бы плитка шоколада!
Он проводил ее глазами до дороги. Ее походка казалась немного скованной, словно она спиной чувствовала его взгляд. Нет, она при всем желании не обернется, подумал он. Все в ней говорило о природной утонченности, что не часто встречается в наши дни. Она даже чашку держала удивительно элегантно. Он и не заметил, как пролетело время, – так бы все глядел и глядел на нее. Однако из осторожности ему приходилось делать вид, будто он смотрит не на нее, а любуется домом у озера. Он остро чувствовал присутствие этой удивительной женщины, и его нервные окончания вибрировали от запаха ее духов. А когда она поднимала на него свои печальные серые глаза, ему становилось трудно дышать. Теперь, когда можно было не таиться, он задумчиво смотрел, как ее силуэт постепенно исчезает между деревьями и только белокурые волосы время от времени мелькают светлым пятном.
Он очень хорошо ее понимал, эту красивую, кроткую женщину, которую практически не знал. С тех пор как от него ушла жена, он еще никогда и никого так сильно не желал; более того, сейчас его желание было не только плотским, но и несколько иного рода.
И уже направляясь к машине, он приказал себе перестать надеяться. Как и в случае с домом, все зависело от умения выжидать. И хотя он даже себе не решался в этом признаться, в глубине души Николас Трент, несмотря на жестокие удары судьбы, по-прежнему оставался торговцем. И осознание того, что у него есть соперник, пусть даже потенциальный, неизвестный и невидимый, еще больше обостряло его желание.
В тот вечер Байрон наконец появился. В кухонную дверь постучали, и Изабелла, увидев через стекло Байрона, впустила его в дом. Он остановился на пороге, заполнив собой дверной проем; на нем была поношенная синяя футболка – единственная дань вечерней прохладе.
– Привет, – поздоровался Байрон, и на лице его появилась улыбка – настолько неожиданная, что Изабелла улыбнулась в ответ. – Если вы не против, я бы хотел кое о чем с вами потолковать.
– Может быть, все-таки войдете? – предложила она.
Тьерри, который делал уроки, радостно вскочил с места.
– Нет-нет, – помотал головой Байрон. – На воздухе оно как-то спокойнее.
Он кивнул в сторону сада, и Изабелла вышла во двор, прикрыв за собой дверь.
Боже мой, подумала она. Неужели он собирается потребовать деньги за все свои подношения?
– Все в порядке? – спросила она.
– Я из-за Тьерри, – спокойно ответил Байрон.
– Что такое? – встрепенулась Изабелла.
– Нет-нет, ничего страшного, – поспешно ответил он. – Дело в том, что я продал большую часть щенков… Ну, оставил их под заказ… Но есть еще два… Так, может, вы захотите взять одного? Видите ли, Тьерри очень к ним привязался. – (И тут Изабелла увидела двух черно-белых щенков, которые возились в стоявшей
– Кричать?
– Учу Тьерри звать их к себе, чтобы дрессировать. Ну, когда мы в лесу.
– И он слушается?
– Кричит. Иногда очень даже громко, – кивнул Байрон.
Изабелла вспомнила звонкий голос своего онемевшего сына, и у нее в горле встал ком.
– А что он говорит?
– Говорит он, положим, не слишком много. Только выкрикивает их клички и команды: «Ко мне!», «Сидеть!», ну и всякое такое. И я подумал, пусть хоть так. Все лучше, чем ничего.
Секунду-другую они просто стояли молча лицом друг к другу.
– И почем вы продаете ваших щенков? – нарушила молчание Изабелла.
– О, по паре сотен за каждого, – ответил Байрон и, заметив выражение лица Изабеллы, поспешно добавил: – Но к вам это не относится. К Тьерри. Я собирался…
– Собирались – что?
– Отдать ему щенка просто так.
Изабелла густо покраснела:
– Я заплачу столько, сколько другие.
– Но я вовсе не…
– Нет, мне не надо никаких одолжений. И мы будем в расчете, – сказала Изабелла, сложив на груди руки.
– Послушайте, я пришел не для того, чтобы всучить вам щенка. Я пришел спросить, захочет ли Тьерри взять одного. В подарок. Но сперва я хотел узнать у вас, как вы на это посмотрите.
Почему вы должны отдавать нам что-то задаром? – вертелось на языке у Изабеллы, но она вовремя спохватилась.
– Самый маленький в помете. – Байрон кивнул на щенка, который был потемнее.
Изабелла подозревала, что он лукавит, но ей не хотелось спорить. Она наклонилась и вынула щенка из коробки. Щенок извивался у нее в руках, пытаясь лизнуть в шею.
– Вы и так одарили нас сверх всякой меры, – мрачно заявила Изабелла.
– Вы ошибаетесь. В нашей округе люди привыкли выручать друг друга.
– Но все это добро, – не сдавалась Изабелла. – Дрова, куры…
– Они не совсем от меня. Я сказал Колину, что вы будете счастливы обменять те деревянные палеты на что-нибудь стоящее. Правда. Вам не о чем беспокоиться. – Байрон достал второго щенка. – Вот видишь, твой маленький дружок попал в хорошие руки.
Изабелла посмотрела на Байрона, этого загадочного человека, который чувствовал себя так же неловко, как и она. Он был явно моложе, чем она думала, но, похоже, за внешней сдержанностью скрывалась ранимая душа.
И она решила по возможности разрядить обстановку.
– Что ж, тогда спасибо, – улыбнулась Изабелла. – Я думаю… Я точно знаю, Тьерри будет счастлив иметь собственного щенка.
– Он такой… – начал Байрон и осекся, так как из-за деревьев показался минивэн.
Изабеллу бросило в жар, когда она узнала знакомый звук дизельного двигателя. У нее даже возникло детское желание спрятаться в доме и подождать, когда он уедет.
Но минивэн, естественно, никуда не делся. Из него выпрыгнул Мэтт. Небрежной походкой он направился к задней двери, однако, увидев Изабеллу с Байроном, резко остановился. Изабелле показалось, что при появлении Мэтта Байрон поспешно отодвинулся от нее.