Ночная Охотница
Шрифт:
***
Бутылка покоилась между коленей, лежащей в ванне Марики, терпеливо ожидая, когда ее откупорят и выпьют.
Ей просто нужно было открыть, поднести к губам и выпить это. Если она сделает это, то будет способна спокойно относиться к тому, что Бишоп предложит ей собственную кровь, и ей не нужно будет волноваться, что она причинит ему вред. Это приближало ее к тому, чтобы стать вампиром, чего она никогда не собиралась делать.
Бишоп сказал, что будет проще,
Ее вовсе не беспокоила, что это была кровь. Она испытывала жажду и пила уже ее раньше. А после противной сущности Армитэджа, это вообще не составляло труда. И как ни странно она не колебалась, становиться ли ей вампиром. Это особо не изменит ее, как она теперь уже знала.
Она бы стала просто более быстрой и выносливой, чтобы сражаться рядом с Бишопом. Она не постареет и не умрет, если ее не убьют, конечно. Ее не беспокоило, что у нее не будет детей, если вампиры не склонны к воспроизводству.
Это было еще одной вещью, о которой она не знала. Она не задумывалась о материнстве на протяжении многих лет. Тогда ей не хотелось передавать по наследству испорченную кровь. А теперь у нее существовали более важные вещи: например как они с Бишопом будут бороться с орденом "Серебряной пальмы"
Нет, кровь в бутылке ее вовсе не беспокоила. Ее беспокоило нечто иное. Кровь являлась жизнью - своеобразным подарком. Когда вампир питался человеческой кровью, он словно бы соединялся с сутью этого человека. Это являлось, очень личным, даже интимным. Момент деликатности и доверия, когда тебе доверяют чью-то жизнь. В бутылке всего этого не было.
Она не знала, чья кровь находится в бутылке, и однажды, глотнувши разрушительную суть, несколько колебалась, прежде чем отхлебнуть теперь.
Однако, если это убережет ее от того, чтобы причинить вред Бишопу, она и не видела смысла откладывать это дальше. Бишоп сам передал ей это, следовательно, он доверял этому исходнику, которым пользовался сам.
Марика достала бутылку из воды откупорила и выпила ее содержимое залпом.
Приятное тепло наполнило ее, растекаясь к конечностям. Пальцы ее слегка покалывало, ум казался более острым и ясным.
– Не так уж и плохо, не так ли?
Она повернула голову и увидела вошедшего в ванну Бишопа. Выражение его лица вселяло надежду. Как долго он наблюдает за ней?
– Проще, чем я ожидала - ответила она.
Он взял у нее пустую бутылку.
– Рад слышать это. Подай мочалку, я потру тебе спину.
Она подала, и он намылил ей спину сладким сандаловым мылом. Оно казалось теплым, когда скользило по ее коже, и его аромат расслаблял, также как и его прикосновение.
– Как себя чувствуешь?
– Спросил он, сопровождая перемещение мочалки легкими массажными движениями.
Марика сделала глубокий вдох, когда он сполоснул с нее мыло.
– Взволнованной. Неуклюжей.
Он поцеловал ее во влажное плечо.
– Когда закончишь
Возможно, в его предложении и не было ничего чувственного, но тело Марики восприняло его именно так. После того, как он покинул спальню, она быстро закруглилась и отжала с волос воду. Несколько минут спустя, высушив полотенцем волосы, она уже шагала по направлению к его спальни в тонком халате.
Все же предложение Бишопа носило сексуальный характер. Он ждал ее в центре комнаты, блики, отбрасываемые пылающим камином, играли на его обнаженной коже, он был прекрасен. Одного его вида было вполне достаточно, чтобы у нее пересохло во рту, словно вся влага в организме стремительно переместилась значительно ниже.
– Я полагаю, что сумею немного унять твое беспокойство, - произнес он.
Благодарно улыбнувшись, Марика была вынуждена признать, что у него не плохо это получилось.
– Ты сообразительный мужчина.
– Ты уверенна, что ты этого хочешь?
– Спросил он, когда она подошла к нему и положила руки на его обнаженные плечи.
– Я хочу тебя, Бишоп. Я желаю, чтобы мы всегда были вместе.
Он немного поджал губы и снова расслабил их.
– Ты так и не ответила на мой вопрос. То есть это означает да?
– Означает.
– Как-то не решительно. Ты действительно уверенна, что этого хочешь?
– Господи, да.
Марика возможно бы даже рассмеялась, если бы не воспоминания о том, как жестоко обошлась с ним в прошлый раз.
– Ты не боишься меня?
– Бояться тебя?
– Он поднес ладони к ее лицу и нежно провел большими пальцами по ее щекам.
– Маленькая глупая полукровка. Я могу бояться за тебя, но никогда тебя бояться не буду.
Это утверждение заставило ее действовать. Больше никаких колебаний или неуверенности. Она развязала пояс на своем халате и позволила ему соскользнуть к ее ногам. Они стояли друг пред другом обнаженные, и уязвимые.
– Все так, как и должно быть, - заметил он, откидывая волосы с ее лица.
– Все так, как я всегда хотел, чтобы было.
Она точно знала, что именно он имел в виду. Между ними всегда должна быть искренность и доверие. И когда они обменяются кровью, это станет еще одним моментом близости между ними, никакого страха и никакой неловкости. Когда это объединит их, она ощутит насколько это правильно и никогда больше не станет сомневаться.
Она кивнула.
– Я готова.
– Поцелуй меня, - потребовал он и завладел ее ртом, прежде, чем она успела отреагировать.
Ее окутало его пряно-сладкое дыхание, на вкус он ощущался горячим и сладким, его язык поглаживал ее. Ее руки скользили по его плечам к основанию шеи, она ощутила отточенность его подбородка. Кожа казалась теплой и мягкой, источала аромат дорогого рома. Она провела ладонями по его щекам и зарылась в густой гриве его волос. Ей нравились его волосы, их запах и ощущение от прикосновения к ним.