Ночная пуля
Шрифт:
– Ладно, оставим этот разговор! Если тебе нравится или еще почему-то, то ради бога! Ты талант, можешь себе позволять...
– Я, прежде всего, портной, модельер, если угодно, а потом все остальное, - снова сажусь за швейную машину, и опять получается отвратительно.
– Что-то с аппаратом, - бурчу я.
– Ты знал, что Валентин занимался ядерной физикой?
– А он вроде как-то говорил, инженер, в лаборатории...
– Не притворяйся! Надоело!
– Ты просто не в духе!
– покачиваю сокрушенно головой.
– Теперь кажется, что знал, а может, и не знал... Ты все
– А где твои зеленые трикотажные штаны?
– интересуюсь я.
– Можно без пошлостей?
– отзывается она.
– Нет, правда! И велосипед с двойной рамой и рваной сеткой на заднем колесе?
– Истлели наверно...
– неуверенно говорит Элла.
– А велосипед украли.
– Отец твой ведь профессором был, физиком, а может академиком?
– уточняю для проформы, хотя и так все ясно.
– Дачный поселок-то, небось, научных работников был? А? То-то! А ты - Лев Николаевич!
– Ты думаешь... Валентина из-за этого...
– На той твоей фотографий вокруг отца, наверняка, любимые ученики! И самый, самый - Ильич! Или все же Михалыч? Нет, скорее он его потом обошел! Когда добивался твоей руки! А позже картинки стал писать...
– Ты из безопасности?
– брезгливо интересуется она.
– Я сам по себе... Специалист по ядерным установкам ничем не лучше специалиста из контрразведки. Оба слегка циничны, а работают... потому что интересно.
8. Крючки для Эн
Невозможно понять, сколько сейчас времени. Часы остановились. "Что опьянеет сильнее вина?
– тихо напеваю, спускаясь по лестнице, в такт шагам.
– Женщины, лошади, власть...
– и заканчиваю, перепрыгивая через четыре ступеньки: - и война!" До квартиры Ильича еще два лестничных пролета, стараюсь идти, как можно тише. Власть, всласть... Лошади, игра, азарт, женщины опять-таки, тут как тут... Не ждали! Осторожно вставляю ключ в замок. Самая сильная власть, которая тянет каждого к смертной черте... Вхожу внутрь, ложусь на диван, закрываю глаза. Жутко лежать в чужой квартире на диване человека, которого уже нет. Пытаюсь ухватить свое ощущение. Наверняка душа покойного еще где-то здесь. Кажется, она уходит лишь на девятый день в иной мир... Коллекционеры стремятся к совершенству. Собрать все виды медалей, которыми наградили... в Крымской кампании. Коллекционером движет сильная неутоленная страсть. А если умудришься достичь заветной цели, то... катастрофа! Жизнь лишается смысла...
Начинаю дремать, чутко, стараясь не пропустить время вечерней игры. Рассчитываю на интуицию. Вращается дверная ручка. Неслышно отворяется входная дверь. Видимо, не один я такой любопытный. Есть, есть еще заинтересованные лица! Щелкает выключатель. Загорается вполнакала единственная лампочка в добротной бронзовой люстре, источая желтоватый слабый свет. Не хватает напряжения в сети. Именно такой светильник должен быть у загадочного коллекционера. Странно, что не обратил днем
– Вот так встреча!
– восклицаю с вежливым изумлением.
– Встреча как встреча...
– цедит недовольно в ответ Эн.
– Да опусти ты свой пугач! На меня такие игрушки не действуют, - предлагаю я.
– Это настоящий...
– неуверенно возражает она, отводя револьвер.
– Не настоящий, а как настоящий, - поправляю ее снисходительно.
– Все-то ты знаешь!
– огрызается Эн.
– Опыт, моя милая! Был наемником...
– делаю паузу и заканчиваю с вздохом: - в Африке!
– То-то пострелял вволю!
– задирается Эн, думая о чем-то своем.
– Было дело, - соглашаюсь миролюбиво.
– Но невинной крови на мне нет... в отличие от некоторых.
– Я тут ни при чем!
– оправдывается она и тихо добавляет: - Так и знала, что ошибка... Какой он к дьяволу особист!
– Ну, почему сразу - ошибка? Давай вместе рассуждать, - предлагаю я.
– Чтобы собрать уникальную коллекцию много надо иметь денег?
– и, не дожидаясь ответа, заканчиваю: - Много! Или же обширные связи и возможности! Так что вполне мог быть ответственным работником спецслужб! Вполне!
– Ты же знаешь, что это не так!
– Эн присаживается на край дивана.
– Если бы ты меня тогда не спас...
– Да будет вам! Вы уже со мной расплатились!
– дразню ее я.
– Давайте без цинизма!
– улыбается она.
– Пожалуйста!
– охотно соглашаюсь.
– Я тебе просто помог проникнуть в дом. И не надо ненужной романтики! Ты бы и без меня как-нибудь умудрилась к нам проскочить. Верно?
– Верно-то верно! Но трудно бы было!
– вздыхает Эн.
– Ты стала проверять Михалыча. Убедилась, что он настоящий художник! Но!..
– делаю драматическую паузу.
– Допустила ошибку! Ответственный работник, как ты его называешь, особист, вполне может профессионально рисовать! Естественно, в свободное от работы время!
– Ты хочешь сказать, что это Михалыч?
– безразлично интересуется Эн, беря меня за руку.
– Ты легко заглатываешь самые простенькие крючки, - довольно смеюсь я.
– Это можно объяснить лишь молодостью. Только ей одной!
– Завидуешь?
– парирует она.
– По-моему, вы тут все свихнулись на почве секса!
– пытается она меня уязвить.
– Трудно не согласиться!
– поддакиваю я.
– Правда, вы со своей воображаемой естественностью в этих вопросах еще более ненормальные!
– Пожалуй, это все-таки ты!
– неожиданно выпаливает она.
– Недавно здесь поселился - раз! Уж больно прозорлив - два!
– Ну, если примитивная догадливость - основной признак контрразведчика... или просто разведчика, - быстро поправляюсь и вижу, что моя заминка не осталась не замеченной.
– Откуда ты взял, что мы ищем контрразведчика?
– реагирует, немного подумав, Эн.
– Михалыч сказал... или Серега, не помню уже, - продолжаю дразнить Эн.
– Ты знаешь, кроме вас в доме никого больше не осталось?