Ночная смена

Dok

— Ясненько. Кстати — Дарья Ивановна, а у нас есть подсолнечное масло? Или другое растительное?

— Конечно. И оливковое есть и подсолнечное и рапсовое. А что Вы хотели?

— Неплохо бы всей нашей кумпании в день по столовой ложке употреблять. Того же оливкового, например.

— Чтобы витамины усваивались, да?

— И это тоже. Но в первую очередь… Как бы это выразиться поделикатнее…

— Вы имеете в виду — от запоров и для нормализации пищеварения, да?

— Точно!

— Разумеется. Если не будут сопротивляться — то

совершенно без вопросов.

— Получается так, что ложка масла в день — и эээ… пасту давить не надо?

— Да, только масло должно быть растительным.

— Тогда ясно. Не откажутся.

— Тогда я сейчас в медпункт и к Овчинникову. Операция когда начинается?

— Сразу после утреннего совещания.

— Без завтрака?

— Потом позавтракаем. Голодные — злее будем.

— Но вы же можете позавтракать до операции, да?

— Думаю, что не стоит. Мне кажется, что больше опасность получить пулю от кого, чем нарваться на зомби… Холодно сегодня.

Набиваю суму для медпункта. Неожиданно нахожу еще пакет — зажимы, набор кривых хирургических игл и к ним кетгут и шелк. Неплохо, очень неплохо. О, и спирт есть. Странно, что сразу не заметил.

Навьючившись, вылезаю на площадь. Мокрый ветер с наслаждением залепляет мне физиономию здоровенными хлопьями снега… Весна на дворе!

Надежда Николаевна, медсестра с ТТ на боку уже выслушивает какую-то женщину. Судя по спокойным лицам, разговор либо за жизнь, либо о каком-нибудь пустяке, который сам по себе ни что иное, как повод просто излить душу слушающему тебя человеку. Например, той же медсестре.

Мое появление с сумкой нарушает идиллию.

Пациентка прощается, и мы переходим к делу.

Информацию о том, что она сегодня участвует в определенно боевом мероприятии, медсестра воспринимает совершенно спокойно, только спрашивает — когда быть готовой.

ПМ вызывает у нее неподдельную радость. А так и не стрелявший ТТ она просит оставить ей — та медсестричка, что живет в Кавальере, тоже на Надежду глядя попросила оружие. Говорит, стреляла раньше, а если что — так муж научит — он из службы безопасности Заповедника, а сейчас — в гарнизоне.

Даю согласие, потому как у меня на эту Надежду расчет как на старшую медсестру. Надо только глянуть — как она сегодня будет себя вести.

Выгружаю на стол принесенное добро. Она на полном автомате тут же начинает пересчитывать и готовит ведомость. Работает привычно и ловко. Определенно — не просто медсестрой была, хотя достаточно молодая вроде. Останавливаю ее — прошу вызвать на себя подмену и готовиться к десантной деятельности. Подменщицу прошу сориентировать на то, что ей надо будет выдать витамины по командам.

Овчинников уже на месте. Похоже, я вперся на какое-то хозсовещание с артмузейскими. Приветствую отставников и вручаю от лица медслужбы и разведки ПМ, обойму и патроны — как до этого медсестре. Получаю спасибо от лица службы и двигаю обратно. Похоже, что только-только успею собраться.

Наши

уже готовятся к выходу, набивают рожки, подгоняют эти нелепые лифчики и упаковывают в них всякое полезное добро. Снайпера уже как я вижу, возятся с АК — и на концах стволов приделаны глушители ПБС. Остальные, как и я — с ППСами. Николаич почему-то для себя выбрал ППШ, копается, снаряжая диск. Пара снаряженных уже лежит рядом. Замечаю, что Дима — опер остался с ТТ. Видно, на ПМы Николаич и впрямь лапу наложил. Настроение у всех слегка взвинченное — оно конечно и не бой в полном смысле этого слова, но если попрут на нас все покойники, толпящиеся на Невском и Дворцовой — солоно нам придется.

Крутящийся тут же Демидов — Великий Набиватель, как его вчера нарекли за подвиги по снаряжанию рожков, канючит, чтоб и ему дали какой-нибудь ствол, но Николаич суров — дело ему найдется, а вот оружие он получит только после обучения.

Сегодня Андрей как раз и начнет это — после работы и отдыха.

Просматриваю сумку свою, добавляю зажимы, рассматриваю пилу для ампутации, но не беру ее с собой. Не готов. Пока — не готов. Проверяю еще раз снаряжение. Рожки, обоймы к пистолету… Вроде все взял. Остальные тоже собрались.

— Двинули! — командует Николаич.

— На мокром заборе ворона усралась!

Погода же, раз-два-три-пять! — моментально комментирует известным стихом сегодняшние осадки, попавшие ему в физиономию Владимир.

Остальные молча соглашаются. Мы с Николаичем двигаем к Гауптвахте, остальные тащатся на лед — там уже идет посадка на катера, заодно будет допинструктаж от мореманов. Чертов Званцев так и не дал патронов к АК-Б и снайпера пошли пустые. По словам каптри патроны они получат на катерах — часть мореманов тоже с такими же автоматами.

В помещение штаба Крепости нервозность висит в воздухе.

Приходящим тут же раздают неплохо состряпанные схемки операции — причем уже заламинированные. Отлично. Сразу видно что где и кто куда.

Овчинников просит всех очень кратко.

Ну, раз кратко — то сообщаю, что медпункт заработал в практически круглосуточном режиме, поступили витамины и потому прошу начслужб забрать для своих служивых соответственное количество, потому как весна у всех и так авитаминоз и цынга нам ни к чему.

Николаич докладает, что вчера в Кронштадте опробирован новый метод упокоения зомби — катались, дескать, как Ахилл, волочащий за колесницей Гектора — вот зомби и набежали. Всего отстреляли 5889 зомби.

Пал Ильич тоже коротенько сообщает, что вчера оставалось в крепости 2756 человек, пришло за день — уже по льду 336, вывезено в Кронштадт 222, всего сейчас в Крепости 2870 человек, вопрос питания не так остро стоит в связи с чем решено эвакуировать людей с «Летучего голландца» там уже пришли зомби и пару из них пришлось при эвакуации застрелить. Встает другой вопрос — люди приходят как к теще на блины — без ничего. Потребуется искать одежду.