Ночной народ
Шрифт:
Со стороны казалось, что Нарцисс просто попрошайничает, но Дейкер похолодел: он учуял угрозу гораздо большую. Да, Бун мог его убить и собирался сделать это, но открытая злость всегда менее опасна, чем затаенная мстительность. Дейкер не ошибался, угадав, что яйца и глаза Нарцисс предпочтет забрать у него до смерти, а не после.
– Ты их получишь, обещаю!
– сверкнул глазами Эрон, вновь встряхивая доктора за плечи.
Но и Нарцисс уже не мог держать себя в руках. Вечная обезьянья улыбка исчезла с его лица, глаза хищно засветились. В нем пробуждалась звериная суть: слишком уж сильной оказалась дремлющая
– Я убью его собственными руками!
– пошел он навстречу.
– Ты знаешь, что он сделал со мной?
– Нет, - угрюмо отозвался Эрон.
– Мерзавец!
– бросил Нарцисс в лицо Дейкеру. Он и забыл уже о присутствии Буна. Его враг - единственный, но ненавидимый от души находился сейчас в пределах досягаемости.
– Я умирал, когда ты подкрался ко мне и вытянул все мои секреты...
Скрюченные от злости пальцы потянулись к Дейкеру, намереваясь разорвать его на мелкие части. Но другая ненависть, кипучая и не менее сильная, заслонила ему дорогу.
Как зверь защищает свою добычу, на Нарцисса бросился разъяренный Эрон.
– Нет!
– рявкнул он, скалясь и шумно втягивая ноздрями воздух. Отойди! Я сам его убью!
Желание лично расправиться с Дейкером ослепляло его. Всего лишь на миг руки Эрона разжались, но сумасшедший доктор оказался достаточно ловок, чтобы усмотреть в этом предначертание судьбы и воспользоваться промашкой Эрона.
Недолго думая, Дейкер помчался куда глаза глядят, перепрыгивая с одной кучи щебня на другую. Наверное, никогда в жизни он не бегал с такой скоростью. Страх вреден для стайеров, но спринтер может взять на нем свое...
Оттолкнув удивленного и все еще злого Нарцисса, Эрон кинулся в погоню.
– Стой!
Дейкер уходил! Эрон упустил слишком много времени.
– Стой!
Куда только делись его невидимые крылья? Неужели Эрон не до конца верил в правоту своего дела? Или это необходимость находиться сейчас рядом с Глорией гирей повисала на ногах? Он бежал - и бежал быстро, но далеко ему было до собственных, уже ставших привычными скоростей.
Раньше бег должен был привести его к спасению - теперь к убийству, действию, к которому Эрон с недавнего времени испытывал глубочайшее отвращение. Пусть ненависть меняет человека - ее возможности тоже далеко не беспредельны: все равно какая-то глубинная суть не поддастся переделке. Ненависть позволила Эрону поднять руку на другое человеческое существо, пусть даже явно заслуживающее смерти, но в то же время Эрон был слишком далек от того, чтобы получать от убийства еще и удовольствие. Именно поэтому Эрон, сам того не замечая, все еще спорил с собой - а Дейкер уходил.
"Нет!
– мысленно кричал Эрон.
– Я не отпущу его!"
Но разрыв между ними оставался по-прежнему большим.
34
Нарцисс не умел злиться долго.
Как только Дейкер и Эрон скрылись с глаз, ушла и ярость.
Некоторое время Нарцисс смотрел им вслед, затем на его лице вновь засветилась дурацкая улыбка.
Человек-обезьяна огляделся по сторонам. Уходить вниз, не дождавшись окончательной развязки, ему не хотелось, но он слишком уж явно остался не у дел и не знал теперь, чем себя занять.
Скучающий взгляд пробежал по камням, замер на лежащей девушке и вновь загорелся, но чувством, мягко говоря,
"Как там ее зовут? Вроде Лори... Глория, наверное".
Нарцисс встал на четвереньки, оказываясь прямо над девушкой. Дыхание его участилось, губы стали влажными и привычно вытянулись вперед, как для поцелуя.
Есть ли жизнь, нет ли ее как таковой, но пока у человека есть сознание, пол и способность к переживаниям, страсть - хотя бы ее отголосок - все равно возьмет верх. Нарцисс чувствовал, что не имеет права поддаваться своему желанию, но сдерживаться ему становилось все труднее. Девушка лежала так близко, ее тело было таким мягким и теплым... Не камень же он!
Губы Нарцисса потянулись к лицу Глории, приблизились и... она вдруг открыла глаза!
– Эй, девочка!
– торопливо заговорил он.
– Как ты себя чувствуешь? Привет, малышка!
Глория была морально готова увидеть и маску Дейкера, и бесконечно родное лицо Эрона, но явление совершенно незнакомой уродливой морды... У девушки не было ни времени, ни сил разбираться в том, кто перед ней. Она завопила, как будто Нарцисс, а не Дейкер собрался ее резать.
Бедный монстр испуганно отшатнулся: не будь он давно мертв, щеки его наверняка залила бы краска стыда. Ни смущать, ни тем более пугать девушку Эрона он не собирался и теперь испытывал сильную неловкость.
...Эрон наткнулся на ее крик, как на непроницаемую преграду, выросшую вдруг между ним и Дейкером.
Глория кричала! Глории грозила опасность!!!
Он развернулся на полном ходу и помчался назад, готовый разорвать на части любого осмелившегося причинить ей вред.
Ярость сильно меняет человека, но существо нечеловеческое - вдвойне. Синий огонь заструился вокруг его тела, забегал искрами, наполняя жаром нутро. Пар повалил из ноздрей и рта, странные изъязвления возникли на щеках, словно само Зло вздумало поставить на них свои клейма.
Монстр, не человек...
С рычанием Эрон влетел в переулок.
Нарцисс немедленно отшатнулся и прижался к стене, поднимая для защиты руки и несколько преувеличивая извинения.
С первого же взгляда Эрон отметил, что Глория вновь лежит без сознания, и свирепо взглянул на приятеля.
– Уйди!
– прошипел он, хватая Нарцисса за грудки и встряхивая его, как недавно тряс Дейкера.
– Ты только не сердись, - заспешил оправдаться Нарцисс.
– Я не хотел причинить ей зла, я думал только привести ее в чувство...
– Убедившись, что пока Эрон не собирается на него набрасываться, чтобы добить, и что кризис уже миновал, дальнейшие слова человека-обезьяны зазвучали уже уверенно, если не нагло.
– Кстати, не думай, что твой вид может ей понравиться...
В самом деле - Эрон и сам сейчас был монстром.
Он прорычал в ответ что-то неразборчивое и сердитое, метнулся к стене, оставляя на ней процарапанные полосы, зарычал еще сильнее и, развернувшись, помчался догонять уже скрывшегося из виду Дейкера.
Бежать ему пришлось не слишком долго: ровно столько, чтобы успеть понять и прочувствовать ужасный в своей очевидности факт: Дейкер сбежал, и догнать его теперь стало невозможно.
35
И был суд.
Второй. Первый прокрутился в сознании Эрона, когда он упал навзничь и по-звериному взвыл над потерянным следом.