Ночной охотник
Шрифт:
– Хорошо, – начал Степан, заикнувшись на звуке «х». – Мы – это я и мой друг. Мы познакомились в Интернете. Он мне написал первым.
И предложил дружить. У него в Сети, как и у меня, ненастоящее имя.
– И давно вы так дружите? – перебил Виктор Демьянович.
– Месяц.
– Какое у него имя?
– В Сети Faceless. Несколько дней назад он предложил помочь ему разнести письма в разные части города. Сказал, что это небольшой розыгрыш – шутка. Он вообще довольно отвязный – любит поприкалываться.
– А где ты взял письма и конверты?
– Я сам все распечатал
В этот момент в кабинет постучалась и сразу же вошла женщина. С первых слов стало ясно, что это мать Степана.
– Здравствуйте. Что случилось? Почему мой сын здесь?
– Не беспокойтесь… – Виктор Демьянович замялся, не зная, как к ней обращаться. – С вашим сыном все в порядке. Мы немного поговорили.
– Вы что, его допрашивали? – перебила она. – Вы не имели права.
– Ни в коем случае! – попытался успокоить нервную мать Миронов. – Просто поговорили. Мне нужен будет ваш номер телефона. Я позвоню. И вызову на допрос. Степа, – обратился он к мальчику, – можешь минуту подождать маму за дверью?
Степан посмотрел на Миронова с подозрением:
– Вы помните, что мне обещали?
– Помню, – ответил Виктор Демьянович и добавил: – Не пиши больше своему другу. Он тебя предал, а сам испугался, поэтому тебе пришлось приехать сюда. Общайся с другими своими друзьями.
– У меня больше нет друзей, – тихо ответил Степа, а Миронов не нашел ничего лучше для ответа, кроме как:
– А как же я? Я твой друг.
Степан слегка улыбнулся в ответ и вышел за дверь. Виктор Демьянович повернулся к красивой высокой женщине, которая стояла в кабинете. Ей было уже за сорок, но весь ее внешний вид говорил, что она следит за собой: легкий приятный макияж, укладка, и одежда подобрана со вкусом.
– Ничего страшного не произошло, – обратился он к ней, – ваш сын просто оказался не в самой лучшей компании, которая пыталась втянуть его в неприятности. Ничего серьезного. Сегодня вы его ни о чем не спрашивайте. Пусть он немного обдумает все то, о чем мы побеседовали, а завтра вместе приедете, и мы немного поговорим.
– Так вы его все-таки допрашивали?
– Я провел воспитательную беседу. Это не для протокола, а значит, и не допрос. Доверьтесь мне, у меня опыт в таких делах. Мальчика нельзя спугнуть, он должен довериться нам с вами.
– Но я его мать, – как-то тихо и рассеянно произнесла женщина.
– Просто доверьтесь мне. Завтра мы все обсудим. А сегодня пусть он отдохнет.
Когда мать Степана покинула кабинет, находясь в состоянии спокойного недоумения, Миронов поднял трубку стационарного телефона и набрал номер. Прозвучало три гудка, прежде чем последовал ответ:
– Алло! Слушаю, Виктор Демьянович.
– Сережа, не очень приятные новости. Сегодня ты ночуешь у дома этого мальчика. Он слишком много знает, и я боюсь, что его может ожидать участь свидетельницы. Будь предельно внимателен.
– Хорошо. Сделаю, – не очень бодро, но абсолютно серьезно ответил Сергей. Миронов знал: если он говорит, что сделает, значит, его словам можно верить.
К семи вечера в кабинет к МВД начала подтягиваться вся оперативная группа, кроме Сергея,
– Итак, Туманов, что у нас по потерпевшим и их родственникам?
– Установлено, что потерпевшие вместе работали. Есть предположение, что были любовниками…
– Это не предположение! Это факт! – раздался голос из угла кабинета. Этот голос принадлежал Арсению.
– Что ты здесь делаешь, Романов? – удивленно спросил МВД.
– Виктор Демьянович, у меня есть что вам сказать по этому делу. Я, как-никак, судмедэксперт. Считаю своим долгом находиться здесь, потому что это дело после того письма касается уже лично меня. Я хочу в группу.
Он говорил так уверенно, так самозабвенно и безапелляционно, что Миронову ничего не оставалось, как фыркнуть, удивленно улыбнуться и сказать:
– Хорошо. Посмотрим.
Александр после небольшой паузы продолжил:
– В общем, скорее всего, они были любовниками. Их супруги утверждают, что ничего не знают об этом. На вечер убийства у обоих алиби, так что мотивы ревности не имеют оснований. Муж потерпевшей вернулся из командировки сегодня утром, ночью он был в самолете, билет и посадочный талон имеются, а жена потерпевшего работала в ночную смену, что также подтверждено. Больше родственников у них в городе нет. Вот то, что успел сегодня выяснить.
– Саша, что у тебя? – прозвучал следующий вопрос.
– Про звонки и камеры мы с вами говорили. Ничего толкового. На записи нет никаких особых посторонних звуков. Голос, скорее всего, изменен с помощью особого приборчика или программы, которую можно скачать на любой телефон.
– Слава?.. – продолжил «перекрестный допрос» подчиненных Виктор Демьянович.
– По поводу вчерашнего – мрак. На телефоне потерпевшего, откуда поступил звонок, никаких отпечатков. Следы протектора шин тоже ничего не дали. Шины не новые и абсолютно обычные, так что искать бессмысленно: они продаются по всему городу и стране. Насчет нового убийства… Собака спала. Мы нашли в ее организме убойную дозу успокоительных. Стоит поискать и поспрашивать по ветеринарным аптекам. И еще: ни на одном конверте нет ни следа. В остальном – снова чисто.
Виктор Демьянович тяжело вздохнул и подошел к окну. На минуту повисла тяжелая пауза, прервал которую голос Арсения.
– У меня есть кое-что. Во-первых, потерпевшие были любовниками. В ту ночь у них была связь. Во-вторых, женщина была жива, потому что он промахнулся, пуля лишь слегка задела голову. Скончалась же она от потери крови. Мужчина умер мгновенно. Сегодня ночью он стрелял в голову, причем почти в упор. Жертва стояла лицом к преступнику – следы пороха есть на лбу. Пуля прошла навылет. Можно предположить, что он не умеет стрелять и поэтому старается подойти к жертве поближе. В случае же с мужчиной он попал точно в цель, потому что стоял со стороны водителя, то есть потерпевшего. Однако могу ошибаться, потому что лично мне сложно поверить в то, что убийца выбирает в качестве орудия убийства именно пистолет и действует так четко и хладнокровно, но при этом не умеет стрелять. Возможно, он просто нервничал или его спугнули.