Ночной патруль
Шрифт:
— Это по третьему мужу. Он у меня умер пять лет назад.
— Хорошо. А паспорт при вас есть?
Убедившись, что перед ним действительно сидит мать Сергея Вепрева, а не тетя со стороны, Астафьев продолжил допрос.
— Хорошо. В присутствии матери, а так же адвоката Дегтярева, Валентина Исаевича. Итак, Сергей Александрович Вепрев, вы обвиняетесь по статье сто пятой уголовного кодекса Российской федерации в убийстве Серова Александра Игоревича.
— Господи! — ахнула мать. — В убийстве!? Вот дожила то какой радости!
Господи!!
— Чего!? —
— Когда — тогда? — быстро спросил Юрий.
— В субботу. И это, Серова я никакого я не знаю.
— А откуда вы знаете, что это было именно в субботу? Я числа не называл?
Сергея, похоже, заклинило. Он замолк, по глазам было видно, что он пытается найти какой-нибудь ответ.
— Так откуда вы знаете, что на нападение на Серова было именно в субботу, а не в какой-то другой день? — повторил Астафьев.
— Ну, скажи что-нибудь! — велела мать.
— Знаю, и все. Только никакого Серова я не знаю.
— То есть вы знаете, что нападение на Серова было в субботу, но самого Серова не знаете. Забавно.
— Я знаю, что парни там наезжали на одного, но фамилию его не знаю.
— Ну, конечно, у вас же не было времени спрашивать у человека, которого вы ограбил тем вечером, как его зовут.
— Никого я не грабил.
— Значит, свою вину вы отрицаете?
— Да. Не было ничего такого.
Юрий вдруг понял, что обычная тактика ловли подозреваемого в преступлении на ошибках и несуразностях в его показаниях, тут не пройдет. Парня просто клинило так, что тот отключался, как перегруженный компьютер. Надо было менять тактику.
— Хорошо, — вздохнул он, — начнем с самого начала. Скажите, Вепрев, где вы были в ночь с субботы на воскресенье, то есть с двадцать шестого, на двадцать седьмое июня?
— Ну, в парке сидел.
— Долго?
— Всю ночь.
— Я как раз на ночной смене была, вот они с Женькой и распустились, — пояснила мать, потом призналась. — Да, они меня и не спрашивают. Делают, что хотят.
— Хорошо, с кем вы там были? — спросил Астафьев.
— Да, я и не помню. Пьяный я сильно был. День рождения, все-таки.
— Ну, что-то рано начали отмечать, Сергей Александрович. День рождения у вас двадцать седьмого июня, а тогда было еще двадцать шестое. Тогда скажу прямо. По нашим сведеньям, среди тех, кто был в вашей компании, были такое люди как Куценко Александр, Журавлев Анатолий, Виктор Куликов? Ну, про вашу сестру я вообще не говорю, это само собой.
Вепрев притих, почесал голову. Он явно не знал, что делать.
Сережка и в самом деле пребывал в растерянности. Куцый сказал тогда, при расставании, чтобы все молчали как рыба. Он был уверен, что никто ничего не узнает. И тут это мужик называет всех, кто участвовал в деле, даже этого Толика, которого сам Серый видел в первый, и последний раз.
— Не помню, — снова пробормотал он. Говорил
Вепрева переклинило настолько плотно, что двадцать минут допрос не мог сдвинуться с мертвой точки. Устали все, а еще допекала жара, и открытые окна при закрытых дверях только усиливали духоту. Вспотели все, особенно Вепрев. Наконец Юрий сдался, и пошел еще более легким путем.
— Хорошо, чтобы вам было легче вспомнить, воспользуемся показаниями одного из членов вашей компании. Вы хорошо знаете Виктора Куликова?
— Ну.
— Что ну, знаете, или нет?
— Кулича? Ну, знаю. А, что?
— Так вот, он написал в своих показаниях, что вы в тот день именно в таком составе находились на территории парка отдыха, выпивали. Это было так?
Мощный мыслительный процесс в голове Серого наконец подошел к концу. Видно он решил, что раз Кулич написал все, как было, то и не стоит сильно мучится, что-то придумывать или отрицать.
— Дайте посмотреть показания этого Куликова, — попросил Дегтярев. Убедившись, что показания оформлены по всем правилам, он кивнул головой, и отдал листок Астафьеву. Этот жест Серый понял, как команду ему, что теперь надо говорить, как все было на самом деле.
— Да мы его не убивали. Он нас чуть не поубивал. Вон, — Сергей показал ладонью на свое лицо, — всю рожу мне расквасил. Мы всего то хотели его бомбануть, да и то не получилось.
— То есть вы отрицаете попытку убийства, но вы подтверждаете, что совершили попытку ограбления Александра Серова?
Серый беспомощно оглянулся по сторонам, на мать и адвоката.
— Вы хотели ограбить этого человека? — Юрий пододвинул ему Сашкину фотографию.
— Ну, хотели.
— И вам это удалось?
— Нет.
— Как же нет, когда вот Куликов пишет в своих показаниях, что ему лично достался портмане убитого, а вам часы. Где, кстати, эти часы?
— Цыганам отнес, — признался Серый.
— И сколько они вам за это дали?
— Сотню.
— Сколько?! — поразился Юрий. Со слов Сашкиной жены он знал, что эти часы стоили Серову не менее двух тысяч долларов.
— Так, а печатка у кого?
— У Женьки.
— Хорошо, начнем сначала. Сколько вы выпили водки и пива?
— Ну, три пузыря водки, потом пива баклажку…
— Сколько литров?
— Два. Потом еще наскребли на пузырь "Белой Леди".
Водка, на этикетки которой красовался автомобиль десятого семейства ВАЗа, самая дешевая и паршивая, почему-то в народе именовалась именно так романтично.
— Хорошо, кто предложил пойти ограбить кого-нибудь?
— Не помню, — буркнул Сашка.
— Кто-нибудь был против этого?
— Нет. Кулич только не пошел с нами, козел!
— Хорошо, что сделали все остальные?
— Ну, мы встали, пошли искать, кого можно будет бомбануть. Этот, мужик нам сразу понравился, мобила, цепь на шее, все такое. Не сильно здоровый.